19 февраля (3 марта по новому стилю) 1878 года в занятом русскими войсками местечке Сан-Стефано (пригород Константинополя, с 1926 года - Стамбул) был заключен мирный договор между Российской и Османской империями, завершивший Русско-турецкую войну 1877–1878 годов. К тому времени в результате военных действий Россия завоевала почти всю европейскую часть Османской империи. Ведя безостановочное наступление, в январе 1878 года русские войска приблизились к стенам Константинополя. Не имея сил для сопротивления, турки признали свое поражение и были вынуждены обратиться к России с просьбой о перемирии, что, по признанию турецких участников переговоров, означало «смертный приговор Турции».
САН-СТЕФАНСКИЙ МИР
В ИСТОРИИ БОЛГАРИИ
Сан-Стефанский мир имел огромное значение для освобождения балканских народов от османского ига. По его условиям Болгария получила статус автономного княжества, самостоятельного в своих внутренних делах. Сербия, Черногория и Румыния обрели полную независимость и значительные территориальные приращения. России возвращалась южная Бессарабия, отторгнутая по Парижскому договору 1856 года, и передавалась Карсская область на Кавказе. Турция обязывалась выплатить России 310 млн руб. контрибуции, создать в Эпире, Фессалии и Албании управление по типу введенного в 1868 году на Крите и осуществить реформы в турецкой Армении.
По Сан-Стефанскому договору усиливалось положение России на Балканах. С этим не могли примириться Великобритания и Австро-Венгрия, потребовавшие созыва конгресса для обсуждения условий мира между Россией и Турцией. По их настоянию Берлинский конгресс, открывшийся 21 июля 1878 года с участием шести держав (Англии, Франции, Германии, Австро-Венгрии, России и Турции), заменил Сан-Стефанский договор многосторонним соглашением, значительно менее выгодным для России и Болгарии. Западные державы категорически возражали против создания единого Болгарского государства. В итоге Южная Болгария осталась под властью Турции. Русским дипломатам удалось добиться только того, что в состав автономного Болгарского княжества были включены София и Варна. Территория Сербии и Черногории была значительно урезана. Конгресс подтвердил право Австро-Венгрии оккупировать Боснию и Герцеговину. Англия выторговала себе право ввести войска на Кипр.
Оказавшаяся в тяжелом положении Россия, которой в случае неуступчивости угрожала война с Англией, вынуждена была отказаться от плодов своих побед, потребовавших от нее стольких жертв. В докладе царю глава русской делегации канцлер Александр Михайлович Горчаков написал: «Берлинский конгресс есть самая черная страница в моей служебной карьере». Царь пометил: «И в моей тоже».
Тем более была потрясена русская общественность, которая не знала о секретном Будапештском соглашении 1877 года об условиях нейтралитета Австро-Венгрии в случае войны России с Турцией, по которому правительство Австро-Венгрии обязалось придерживаться доброжелательного по отношению к России нейтралитета и, «насколько это будет от него зависеть, парализовать путем дипломатического воздействия попытки вмешательства или коллективного посредничества» других стран в случае войны, а также отказывалось от участия в реализации договоренностей с Великобританией и Францией о гарантиях целостности и независимости Османской империи, обещало не препятствовать переходу российских войск через Дунай и пр.
Неудача на Берлинском конгрессе всецело приписывалась промахам русской дипломатии и лично А.М. Горчакова. На всю Россию прогремела негодующая речь, произнесенная председателем Московского славянского благотворительного комитета Иваном Сергеевичем Аксаковым в заседании 17 апреля 1878 года, в которой он со всей резкостью обрушился на малодушие, по его мнению, русской дипломатии, растерявшей все добытое русской кровью («Русь-победительница, сама добровольно разжаловавшая себя в побежденные»). Оратора возмущало, что «наглости Запада по отношению к России и вообще к Европе Восточной нет ни предела, ни меры». И несомненно было для него, что «весь конгресс не что иное, как открытый заговор против русского народа». За это выступление Иван Сергеевич был выслан из Москвы в село Варварино Владимирской губернии, принадлежащее родственникам его жены. Славянский комитет был закрыт.
Берлинский конгресс, несомненно, не украсил дипломатическую историю не только России, но и западных держав. Движимые мелкими сиюминутными расчетами и завистью к блистательной победе русского оружия, правительства этих стран продлили турецкое владычество над несколькими миллионами славян.
И все же плоды русской победы были уничтожены лишь отчасти. Заложив основы свободы братского болгарского народа, Россия вписала славную страницу в свою историю. Русско-турецкая война 1877–1878 годов вошла в общий контекст эпохи Освобождения и стала ее достойным завершением.
КТО ЖЕ ОН – НАЦИОНАЛЬНЫЙ
ГЕРОЙ БОЛГАРИИ?
Одним из главных авторов этой страницы в истории российской и болгарской дипломатии был русский посол в Константинополе граф Николай Павлович Игнатьев, который подписал Сан-Стефанский договор вместе с начальником дипломатической канцелярии главнокомандующего русской армии на Балканах и будущим послом Александром Ивановичем Нелидововым (с турецкой стороны договор подписали министр иностранных дел Савфет-паша и посол в Германии Саадуллах-паша. – В.В.).
Николай Павлович Игнатьев – русский государственный деятель, русский посланник в Пекине, посол в Константинополе, министр внутренних дел, генерал от инфантерии, генерал-адъютант. Сторонник идей панславизма. Родился 29 января 1832 года в Санкт-Петербурге. Учился в Пажеском корпусе, в 1849 году поступил в лейб-гвардии гусарский Его Величества полк; в 1851 году окончил Николаевскую академию Генерального штаба, в 1854 году командирован в распоряжение командующего войсками в Эстляндии генерал-адъютанта Федора Федоровича Берга, в 1855 году – обер-квартирмейстер Балтийского корпуса.
Свою дипломатическую карьеру Н.П. Игнатьев начал с военной дипломатии: в 1856 году он одним из первых в истории этой службы был назначен военным агентом (атташе) в Лондон. Его донесения содержали блестящий анализ внешней политики Великобритании в Персии и Индии, а также ценнейшую информацию о состоянии и перспективах развития английских вооруженных сил. В 1858 году на устроенной в Лондоне международной военной выставке Николай Павлович, будучи человеком целеустремленным и энергичным по природе, был пойман с поличным... при попытке изъятия с одного из стендов нового образца унитарного патрона для карабина. Англию пришлось срочно и тихо покинуть.
В том же году Н. Игнатьев был направлен в Хиву и Бухару по линии Министерства иностранных дел, где, обладая уникальным личным даром убеждения, удачно подписал с местным эмиром договор, ставящий Бухару в вассальное положение по отношении к России. Руководство МИД и царское окружение высоко оценили совершенно неожиданный тогда для всех успех миссии Игнатьева. В 1860 году ему, всего лишь 28-летнему полковнику, поручается войти в состав франко-английской экспедиции в Китай с дипломатической миссией в качестве российского представителя. В действительности он не только занимался сбором военно-статистических сведений по Китаю, но и сыграл роль посредника между императором, с одной стороны, англичанами и французами – с другой, проведя так тонко и хитро переговоры со сторонами, что удалось избежать силового разрешения противоречий. В результате прошедших в тот же период под руководством Н.П. Игнатьева российско-китайских переговоров к России отошли освоенные ею еще в XVII веке значительные территории на Тихоокеанском побережье. Миссия была столь удачна, что царское руководство сразу назначает Николая Павловича директором Азиатского департамента МИД, который он успешно возглавлял с 1861-го по 1864 год.
Вскоре он назначается сначала посланником, а затем послом на ключевое тогда для российской дипломатии направление – в Турцию, где проработал долгих 13 лет (1864–1877). России, мыслит он, нужны проливы, нужен, как когда-то князю Олегу, «щит на вратах Царьграда»... Это человек кипучей энергии, большого дипломатического ума, страстной убежденности в своих целях. Он с редкостным упорством и темпераментом пытался, несмотря на сопротивление западных держав, с одной стороны, и министра иностранных дел князя А. Горчакова – с другой, обеспечить полную самостоятельность русской политики на Босфоре, в Герцеговине и Болгарии, укрепить роль России как крупной европейской державы.
В основе балканской политики России, по мнению Игнатьева, должна стоять задача создания на Балканах национальных государств, которые будут являться надежной опорой России и средством давления на Турцию. Федерация этих государств под эгидой России, считал он, поможет решить в интересах последней проблему проливов и преградит путь экспансии западных стран на Восток. Поэтому Игнатьев выступал за всемерную поддержку Россией освободительных стремлений христиан и объединение их сил в борьбе с османами. Но эта позиция не находила понимания у Горчакова, опасавшегося, что слишком активная политика России вызовет создание против нее европейской коалиции, как это было во времена Крымской войны 1853–1856 годов. Министр предпочитал в деле умиротворения Балкан действовать в рамках «европейского концерта». Но и обострять отношения с Игнатьевым он тоже не хотел: к послу хорошо относился император, отец Игнатьева – Павел Николаевич Игнатьев – с 1872 года был председателем Комитета министров. Сам Игнатьев имел поддержку в патриотических кругах, кроме того, ему трудно было найти замену. Несколько раз Игнатьев, не находя понимания у руководства МИДа, порывался уехать из Константинополя, но каждый раз его останавливало чувство долга, сознание ответственности за порученное ему дело.
Николай Павлович Игнатьев оставил интереснейшие докладные записки, включающие ряд весьма поучительных мыслей и советов, касающихся дипломатической деятельности. Ему принадлежит формула: «Выход из внутреннего моря (каковым представляется для нас Черное море) не может быть приравнен к праву входа в него судов неприбрежных государств». Несмотря на враждебное к нему отношение многих высокопоставленных лиц Игнатьеву поручается подготовка Сан-Стефанского мирного договора. Этот договор был заключен для России полностью на условиях страны-победительницы.
Но через год Николая Павловича в разгар его деятельности все же увольняют с дипломатической службы. Представителем России на Берлинском конгрессе назначается граф Павел Шувалов, а все выгодные России пункты Сан-Стефанского договора аннулируются.
Николай Павлович трудно пережил устранение его от дел и перевод в Министерство государственного имущества (1881) и затем – в МВД (1882), где он проработал только год. Он так и не смог оправиться от «шока торжествующей серости и несправедливости». Завершилась жизнь Николая Павловича в 76 лет, 3 июля 1908 года, в населенном пункте Круподерницы Киевской губернии.
ЧУТЬ МЕНЬШЕ, ЧЕМ СВЯТОЙ,
НО КУДА БОЛЬШЕ,
ЧЕМ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ГЕРОЙ
Народная память болгар хранит воспоминания о Русско-турецкой войне 1877–1878 годов как подвиге русских во имя болгарской свободы. В Болгарии установлено свыше 400 памятников, так или иначе связанных с Россией. Многие улицы, города и села названы в честь русских государственных и общественных деятелей и полководцев, погибших в той войне, в результате которой Болгария снова, после пятивекового османского владычества, обрела свободу.
Особое место среди них занимают памятные места, посвященные творцу Сан-Стефанского мирного договора Николаю Павловичу Игнатьеву. Ныне имя «Граф Игнатиев» (так пишется его имя на болгарском языке) носят населенные пункты, улицы, площади и учреждения по всей стране. Ему ставят памятники, посвящают спектакли и фотодокументальные выставки, активно издаются его труды.
В городе Стара-Загора еще в 1880 году, сразу после освобождения страны от турок, одна из центральных улиц получила имя Игнатьева. В благодарность за большую общественную поддержку национального возрождения болгар и за организацию гуманитарной помощи для них в Русско-турецкой войне 1877–1878 годов признательная Болгария назвала в честь графа Игнатьева также село Граф-Игнатиево в Пловдивской области и село Игнатиево в Варненской области, а также пик Игнатиева в Антарктиде.
Рассказывают, что в сентябре 1902 года крестьяне остановили карету графа, ехавшего в Пловдив через будущее село Граф-Игнатиево после шипкинских торжеств. Николай Павлович вышел, ответил на приветствия и спросил, как называется их населенный пункт. «Чоллук», – ответил кмэт (мэр села). Граф поморщился, услышав турецкое название. Тогда жители попросили дать согласие, чтобы село носило его имя. Игнатьев с удовольствием такое согласие дал.
В настоящее время совсем недалеко от села дислоцируется военно-воздушная база ВВС Болгарии «Граф Игнатиево», которая входит в инфраструктуру Объединенных ВВС НАТО. В 2000–2009 годы начальником базы был генерал Румен Радев, который 19 января 2017 года официально вступил в должность нового президента Болгарии и в своей речи в Народном собрании обозначил дружеское отношение к России.
В Софии в центре площади Народного собрания расположен памятник русскому императору Александру II, воздвигнутый в 1907 году. С четырех сторон пьедестала, на котором установлена конная статуя Царя-Освободителя, расположены скульптуры, изображающие русскую освободительную армию, болгарское ополчение и главных героев войны. Среди них выделяется фигура Игнатьева, сидящего на коне. Ниже конной статуи – бронзовый медальон, на котором изображен момент подписания Сан-Стефанского договора. На заднем плане памятника – болгарский народ в национальных одеждах. Выразительность фигур русских и болгар передает основной замысел и идею автора памятника – братскую дружбу и бескорыстную помощь, оказанную русскими воинами болгарскому народу. С трех сторон гранитного пьедестала – бронзовые барельефы, изображающие важнейшие эпизоды войны: битву под Стара-Загорой, подписание Сан-Стефанского мирного договора и открытие Учредительного собрания в Тырново.
Ежегодно 3 марта торжественным салютом Болгария отмечает здесь свой национальный праздник – день подписания Сан-Стефанского мирного договора.
В январе 2008 года, в канун 130-летия освобождения Болгарии и в рамках визита президента России Владимира Путина в Болгарию, по инициативе форума «Болгария–Россия» в Докторском саду, на углу улиц Шипка и Сан-Стефано, был установлен памятный знак дипломату (автор – скульптор Иван Тодоров). С одной стороны монумента находится барельеф, изображающий подписание Игнатьевым Сан-Стефанского договора, с другой – изображение русского солдата и болгарского ополченца. В праздничной церемонии открытия памятного знака принял участие министр иностранных дел РФ Сергей Лавров. Ежегодно в День российского дипломата русские дипломаты возлагают к нему цветы.
В Софии есть длинная красивая улица, названная в честь графа еще в начале XX века. А на пересечении улицы Игнатьева с улицей 6 сентября находится школа № 6 имени графа Игнатьева. В мае 1912 года вдова графа Екатерина Леонидовна подарила этой школе написанный с натуры портрет своего мужа, предположительно принадлежащий кисти великого Ильи Репина. Он и по сей день украшает школу. В школе ежегодно 3 марта отмечается день подписания Сан-Стефанского договора.
В городе Варна, в сквере перед драматическим театром, высится бронзовый бюст-памятник Николаю Игнатьеву. Он был создан болгарским скульптором Жеко Спиридоновым в 1906 году, еще при жизни графа, который прослезился, узнав об этом памятнике. Памятник установлен на гранитном постаменте, где начертано: «Графу Н.П. Игнатиеву». Сверху над подписью закреплен бронзовый герб Российской империи, а с обратной стороны постамента начертаны слова: «От Варненского совета и граждан Варны». Рядом с памятником установлен камень с памятной доской из черного гранита, на которой написаны краткая биография Игнатьева и краткие сведения о создании монумента.
В 2003 году памятник был реставрирован по инициативе гражданского комитета «Варна». Средства на восстановление были выделены Генеральным консульством Российской Федерации.
Варна более других болгарских городов обязана своей свободой Игнатьеву, поскольку еще до получения Высочайшего одобрения (оно пришло позднее) он нашел в себе смелость дополнить проект Сан-Стефанского договора условием, по которому турецкие крепости в Варне и Шумене должны быть не только освобождены от войск, но и снесены.
17 января 2017 года при поддержке форума «Болгария–Россия» был создан инициативный комитет по строительству большого памятника графу в центре Софии. В состав комитета вошли писатели, профессора, общественные деятели – цвет софийской научной и культурной элиты.
Почему же Игнатьев является кумиром болгар?
Будучи послом в Османской империи, Николай Павлович оказал неоценимые услуги славянским православным народам, в особенности болгарскому, боровшемуся за свою независимость от турецкого ига. Он заботился о болгарских переселенцах, в разное время устраивавшихся в Бессарабии. Добился открытия в Белграде «Болгарского военного училища», где овладевали военным делом революционеры Васил Левский, Михаил Греков.
В построенной графом константинопольской больнице св. Николая (руководимой его супругой Екатериной Леонидовной) бесплатно лечились преимущественно болгары.
При его самом активном участии была создана Болгарская церковь, независимая от греческого Константинопольского патриархата.
Возглавив в 1888 году Петербургское славянское благотворительное общество, он по-отечески заботился о болгарской учащейся молодежи в России.
В истории российской, да и всей европейской дипломатии Игнатьев был, пожалуй, единственным крупным дипломатом, который с большим сочувствием и уважением относился к угнетенным христианским народам балканских провинций Османской империи, в особенности к болгарскому населению, и максимально стремился защитить его интересы.
Несмотря на то, что Берлинский конгресс, состоявшийся позднее в том же году, значительно урезал территорию Болгарии, Игнатьев по-прежнему остался в глазах болгарского народа его другом, освободителем и защитником. Поэтому и память о нем в Болгарии жива до сих пор.
В последнее время в Болгарии предпринимались неоднократные попытки осквернения памятников Советской армии, однако каждый раз они наталкивались на упорное сопротивление болгарской общественности. Между тем при всех политических переменах памятники, посвященные русским воинам времен Русско-турецкой войны 1877–1878 годов, которую в Болгарии называют освободительной, никогда не подвергались нападкам. Не переименовывались ни улицы, ни населенные пункты, названные именами русских военных, политических или общественных деятелей того периода. Болгарский народ и сегодня глубоко чтит память русских героев. Эта признательность – свидетельство духовного единства наших народов, связанных православием, письменностью и сложной, но героической историей.
Це́рковь святи́теля Никола́я Чудотво́рца (Русская посольская церковь в Константинополе ) - бывший православный храм при российском императорском посольстве в Константинополе в Османской империи .
История
После вступления летом 1914 года Османской империи в Первую мировую войну на стороне Германии и Австро-Венгрии российское посольство покинуло страну, а посольские храмы были закрыты. Во время войны вблизи здания посольства были погребены моряки с погибшей в апреле 1917 года российской подводной лодки «Морж» .
Осенью 1918 года реквизированные храмы были снова открыты. В чердачном помещении посольского здания две комнаты получил архиепископ Анастасий (Грибановский) . К осени 1921 года оба посольские храма сформировали советы церковных общин, в которые вошли по одному представителю российского посольства. Посольские церкви входили в так называемый русский Константинопольский церковный округ, который в период с 1920 по 1924 годы имел автономный статус и фактически существовал в виде самостоятельной епархии. Оба здания посольства вместе с храмами в 1923 году были переданы турецкими властями Советской России. Церкви были закрыты , а Никольская община перешла в Ильинскую церковь при афонском подворье .
Настоятели
| Настоятели посольской церкви за всю историю её существования | |
|---|---|
| Даты | Настоятель |
| - | священник Анастасий Кондоиди (? - 1737) |
| -… | священник Андрей Игнатьев (в монашестве - Аарон ) |
| …- | священник Петр Злоткович |
| - , - | иеромонах Константин (Неаполитанский) (…-1742) |
| 1759 - 1765 | архимандрит Дорофей (Возмуйлов) |
| …-… | … |
| - | посольского храма не было |
| …-… | … |
| … - - | архимандрит Амвросий |
| 11 (23) февраля - | архимандрит Софония (Сокольский) (1779-1877) |
| 27 мая (8 июня) - 13 (25) июня | архимандрит Феофан (Говоров) (1815-1894) |
| 15 (27) июля - 23 августа (4 сентября) | архимандрит Петр (Троицкий) (…-1873) |
| - | архимандрит Антонин (Капустин) (1817-1894) |
| 16 (28) июля - | архимандрит Леонид (Кавелин) (1822-1891) |
| 19 апреля (1 мая) - | архимандрит Смарагд (Троицкий) (…-1886) |
| 4 (16) декабря - 9 (21) октября | архимандрит Арсений (Изотов) (1823-1909) |
| декабрь - | архимандрит Борис (Плотников) (1855-1901) |
| - позднее 1910 | архимандрит Иона (Вуколов) (1864-…) |
| - август | архимандрит Ювеналий (Машковский) (1883-1941) |
| - | архиепископ Анастасий (Грибановский) (1873-1965) |
| - | протоиерей Валентин Руденко |
| епископ Вениамин (Федченков) (1880-1961) | |
| - | протоиерей Наканор Авксентьевич Соколов (1877-1938) |
| - | протоиерей Леонид Колчев (1871-1944) |
Напишите отзыв о статье "Русская посольская церковь (Константинополь)"
Примечания
Ссылки
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Русская посольская церковь (Константинополь)
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
– Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать:
– Да, господа, мне говорили, что в Москве распущен слух, будто я шулер, поэтому советую вам быть со мной осторожнее.
– Ну, мечи же! – сказал Ростов.
– Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты.
– Ааах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить.
– Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова, и продолжая метать.
Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
«Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил… Но и он не виноват; что ж ему делать, когда ему везет счастие? И я не виноват, говорил он сам себе. Я ничего не сделал дурного. Разве я убил кого нибудь, оскорбил, пожелал зла? За что же такое ужасное несчастие? И когда оно началось? Еще так недавно я подходил к этому столу с мыслью выиграть сто рублей, купить мама к именинам эту шкатулку и ехать домой. Я так был счастлив, так свободен, весел! И я не понимал тогда, как я был счастлив! Когда же это кончилось, и когда началось это новое, ужасное состояние? Чем ознаменовалась эта перемена? Я всё так же сидел на этом месте, у этого стола, и так же выбирал и выдвигал карты, и смотрел на эти ширококостые, ловкие руки. Когда же это совершилось, и что такое совершилось? Я здоров, силен и всё тот же, и всё на том же месте. Нет, это не может быть! Верно всё это ничем не кончится».
Он был красен, весь в поту, несмотря на то, что в комнате не было жарко. И лицо его было страшно и жалко, особенно по бессильному желанию казаться спокойным.
Запись дошла до рокового числа сорока трех тысяч. Ростов приготовил карту, которая должна была итти углом от трех тысяч рублей, только что данных ему, когда Долохов, стукнув колодой, отложил ее и, взяв мел, начал быстро своим четким, крепким почерком, ломая мелок, подводить итог записи Ростова.
– Ужинать, ужинать пора! Вот и цыгане! – Действительно с своим цыганским акцентом уж входили с холода и говорили что то какие то черные мужчины и женщины. Николай понимал, что всё было кончено; но он равнодушным голосом сказал:
– Что же, не будешь еще? А у меня славная карточка приготовлена. – Как будто более всего его интересовало веселье самой игры.
«Всё кончено, я пропал! думал он. Теперь пуля в лоб – одно остается», и вместе с тем он сказал веселым голосом:
– Ну, еще одну карточку.
– Хорошо, – отвечал Долохов, окончив итог, – хорошо! 21 рубль идет, – сказал он, указывая на цифру 21, рознившую ровный счет 43 тысяч, и взяв колоду, приготовился метать. Ростов покорно отогнул угол и вместо приготовленных 6.000, старательно написал 21.
– Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку.
Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
12.04.1877 (25.04). - Россия объявила войну Турции за освобождение славян на Балканах
Русско-турецкая война 1877-1878 гг. за освобождение балканских славян
1. Дипломатическая подготовка русско-турецкой войны
С точки зрения міровой политики, русско-турецкая война 1877–1878 гг. является кульминацией так называемого "восточного вопроса" (глядя из Европы). Завоевав Малую Азию и сокрушив , турки готовились к завоеванию Западной Европы. Уже в XIV веке они овладели Балканским полуостром. Борьба православных греков, румын, сербов, черногорцев и болгар против турецкого ига началась со времени завоевания и продолжалась до ХХ столетия. В XIX веке начался мощный подъем национально-освободительного движения всех христианских народов Балканского полуострова, завоеванных и угнетенных турками.
С другой стороны, оккупационная турецкая империя начала переживать упадок. Нескончаемые войны в ее истории – с Австро-Венгерской империей, папским престолом, Венецией, а позже с мощным Русским государством, особенно усилившиеся в XVIII и XIX веках, немало способствовали упадку когда-то грозной для Европы Оттоманской империи. В свою очередь, исторический процесс разложения Оттоманской империи, превратившейся по выражению в «больного человека», усилил соперничество между великими странами за раздел наследства умирающей султанской державы.
Западные силы, озадаченные русским участием в восстании Боснии и Герцеговины, возложили на Канцлера Андраши задачу представить план реформ в пользу христианских народов Оттоманской империи, однако, не нарушая территориальной целостности Турции. Россия, хотя и против своей воли, должна была присоединиться к этому плану западных держав. Однако турки успели подавить восстание в Боснии и Герцеговине, и только вмешательство русской дипломатии спасло сербов и восставшие провинции от полного разгрома. В мае 1876 г. в Берлине состоялась конференция Горчакова, Андраши и Бисмарка, на которой по поручению русского Царя Горчаков предложил проект автономии подвластных Турции христианских народов и в первую очередь Болгарии. Однако под давлением Бисмарка и Андраши Горчакову пришлось переработать свой проект и вернуться к плану Андраши, обезпечивающему религиозные и политические права христианского населения. Но Англия отказалась принять Берлинский меморандум под предлогом, что новая конституция, недавно дарованная турецким султаном, достаточно обезпечивала эти права.
В это время в болгарских землях вспыхнуло так называемое Апрельское восстание 1876 г. – самое значительное общенародное восстание болгар против турецкого ига. Оно было подавлено турками – регулярной армией и так называемыми "башибузуками", то есть бежавшими в Турцию из занятых Россией кавказских областей фанатиками-мусульманами, главным образом черкесами, которые жестоко истребляли гражданское население восставших болгарских сел, включая стариков, женщин и детей. По данным самих турок, во время Апрельского восстания было убито более 30 тысяч человек. (Тогда же турки устроили первую волну , пожелавших автономии.) Как и следовало ожидать, Апрельское восстание нашло самый живой отклик в братской России. Уже в конце апреля об этом заговорила вся русская пресса. Русские газеты и журналы подробно освещали ход восстания и возмущенно сообщали о турецких зверствах. Комитеты, организованные славянофилами, печатали воззвание за воззванием по всей России, собирая помощь в поддержку болгар.
За вмешательство России выступали такие известные деятели культуры как , великий химик . Также и многие видные христианские писатели на Западе возмущались зверствами турок. Все эти авторитетные голоса всколыхнули общественное мнение и заставили западные державы пойти на уступки России в болгарском вопросе.
Первым весьма значительным успехом русского Императора было его личное послание молодому австро-венгерскому императору Францу-Иосифу с предложением переговоров. Франц-Иосиф немедленно пригласил Императора Александра II на секретную конференцию в замок Рейхштад в Чехии. 26 июня 1876 г. оба Государя со своими канцлерами князем Горчаковым и графом Андраши пришли к тайному соглашению, сделав друг другу взаимные уступки. В силу этого соглашения, в случае турецкой победы над сербами, они договорились предъявить туркам ультиматум о восстановлении “status quo”. В случае же турецкого поражения, Австро-Венгрия получала большую часть Боснии и Герцеговины, а Россия юго-западную Бессарабию, потерянную ею после Парижского мира 1856 г., и Батум. Однако самую большую уступку Император Александр был вынужден сделать в отношении Болгарии: создание двух отдельных болгарских государств – Болгарии с центром в Софии, под австрийским влиянием, и Восточной Румелии, под эгидой России. Скрепя сердце русский Император принял это предложение – во имя всего соглашения в целом (официально утверждено в январе 1877 г.).
Тем временем турки разгромили сербское восстание в Боснии и Герцеговине. По договоренности с Австро-Венгрией, Россия после частичной мобилизации предъявила Турции ультиматум, требуя заключить перемирие с Сербией. Ультиматум этот был принят Турцией. По инициативе России, 11 декабря в Константинополе была созвана конференция послов великих держав. Конференция предложила Турции предоставить немедленно автономию Боснии, Герцеговине и Болгарии. Под давлением Англии Турция отвергла это требование. 19 марта 1877 г., опять по инициативе Александра II, был подписан протокол шести европейских держав, вновь настаивающих на реформах в славянских областях. Правительство Мимтхад-паши отвергло и этот меморандум под старым предлогом, что новая конституция, только что дарованная султаном, предоставляет славянским и другим христианским поданным султана все эти права… 4 апреля 1877 г. Россия подписала с Румынией секретную конвенцию о пропуске русских войск через ее территорию. Объявление войны стало вопросом дней…
2. Начало военных действий
7 апреля русский посол в Константинополе граф Игнатьев сообщил Турции, что «Его Величество Всероссийский Император решил постигнуть силою то, что не могло быть достигнуто общими усилиями Великих сил…» – и вернулся в С.-Петербург. 12 апреля канцлер князь Горчаков вызвал к себе турецкого поверенного в делах и вручил ему ноту, которой Россия объявляла войну Турции. В тот же день Император Александр подписал манифест об объявлении войны. В Кишиневе, где находилась ставка русского командования, Царь принял торжественный парад войск. Объявление войны было встречено с небывалым энтузиазмом всем русским народом и с великой радостью всеми славянскими народами, конечно, прежде всего, болгарами.
Русские войска насчитывали 48 пехотных дивизий, 19 дивизий кавалерии, 52 артиллерийские бригады и 5 бригад инженерных войск. Таким образом, на Дунае Россия располагала армией в 193.000 человек. Имелась, кроме того, армия в 72.000 человек, охраняющая берега Черного моря, и еще резервная армия в 73.000 человек, расквартированная в Киевской губернии и готовая в любой момент начать боевые действия. Кроме того, для предотвращения турецкой диверсии на азиатской границе на Кавказе была сосредоточена внушительная армия в 122.000 человек.
Однако нельзя забывать, что в результате Крымской войны и по условиям Парижского мира 1856 г. Россия потеряла Черноморский флот, столько раз громивший турок. Турецкий же флот, созданный европейскими морскими специалистами, насчитывал 22 броненосца, 82 других крупных военных корабля с 763 орудиями и 15.000 офицеров и матросов. Именно это обстоятельство заставило русский штаб не только держать внушительные резервы вдоль морских берегов, но и планировать все основные боевые действия не на море, а на суше, то есть разработать план похода через Румынию и Болгарию с преодолением высоких Балканских гор, почти непроходимых зимой, да и летом весьма трудных для переброски тяжелых артиллерийских орудий. При этом приходилось учитывать полное отсутствие дорог по всей Болгарии (что турки поддерживали намеренно).
Турция против России выставила значительную армию – 494.400 человек, вооруженную современным немецким, английским и даже американским оружием. Это оружие, купленное на полученные в Англии и других странах Запада щедрые займы, было лучше русского.
14-15 июня 1877 г. русские войска успешно переправились через Дунай и 25 июня заняли первый болгарский город – Свиштов. В операции участвовала также 50-тысячная румынская армия и свыше 5.000 болгарских добровольцев, число которых в ходе компании постоянно увеличивалось. Передовой отряд генерала Гурко, разбив турецкую армию Реуф-паши, взял город Тырново и овладел тремя горными перевалами Старой Платины. Гурко взял затем болгарские города Казанлык, Новую Загору, Старую Загору и Калофер. 3 июля на севере Болгарии русские взяли Никополь и подошли к сильнейшей турецкой крепости в этой части страны – городу Плевне. Действия под Плевной затянулись с переменным успехом до 28 ноября и сопровождались тяжелыми потерями с обеих сторон.
Тем временем 45-тысячная армия Сулейман-паши, действующая в Южной Болгарии, пользуясь занятостью русских в боях с армией Осман-паши при Плевне и невозможностью послать подкрепления передовой армии Гурко, использовав свое значительное численное превосходство, напала на армию Гурко и сумела отбить взятые ею города. Русские вынуждены были отступить к Шипкинскому перевалу. С ними ушло почти все болгарское население, оставив свои дома и имущество на разграбление туркам, которые зверски избивали оставшихся жителей-болгар. Русские солдаты и болгарские ополченцы героически сражались и, отступая, наносили при рукопашных боях значительные потери врагу.
Цель Сулеймана-паши была прорваться со своей армией через Шипкинский перевал и прийти на помощь Осман-паше в осажденной Плевне, окруженной со всех сторон русскими и румынскими войсками. Он знал, что лишь это спасет Турцию от разгрома и обезпечит победу. 9 августа Сулейман-паша подошел с оставшейся у него 27-тысячной армией к Шипкинскому перевалу, который защищал генерал Столетов со своим отрядом в 6000 человек, среди которых были и изнуренные боями болгарские ополченские дружины. Четыре дня и ночи геройски отбивали они совместно натиск турок, так и не дав Сулейман-паше взять Шипку и соединиться с Осман-пашей. Подвиг этих храбрецов решил исход войны, потому слово Шипка стало знаменитым в руско-болгарских братских отношениях.
См. историю всех русско-турецких войн в .
Сегодня болгары думают по-разному
Несмотря на то, что дата заключения Сан-Стефанского договора является одним из главных национальных праздников в Болгарии, сейчас в интеллектуальной и политической элите страны появились люди, которые стали выступать за изъятие упоминаний этого события из болгарских учебников по истории. «В Болгарии есть определенная прослойка людей, которые выступают за самое широкое сотрудничество с рядом стран Европы и с США, а вот о роли России предпочитают забыть.
Я хорошо помню мой разговор с одной активисткой. Она при мне возмущалась, что в Болгарии вообще посмели ставить памятники русским солдатам, они, дескать, оккупанты и убивали болгар, а не защищали. И когда в Болгарию приезжал русский Патриарх, она прямо тряслась от гнева, крича: «Къква наглост! Къква наглост!!!» (Какая наглость - болг.). Оказывается, Патриарх поимел «наглост» называть русских и болгар единым народом.
«Они, эти русские, через церковь снова хотят оккупировать Болгарию!», - почти кричала она. Я посмел возразить, что он имел в виду славянское братство, а она на это ответила, что, мол, это не имеет значения», - рассказал «Газете.Ru» путешественник и балканист Данко Малиновский, имеющий русские и македонские корни.
Некоторые болгарские общественные деятели признают, что в стране есть люди, не признающие значение Сан-Стефанского договора в болгарской истории, но подчеркивают, что они находятся в меньшинстве.
«В Болгарии есть такие люди, это примерно 4 % от нашего общества, которые пытаются придать этому событию политический и экономический привкус, пытаются показать, что тогда Россия преследовала цель выйти к Босфору и Дарданеллам, а освобождение болгар ее не интересовало», - говорит «Газете.Ru» председатель Болгарского национального движения «Русофилы» Николай Малинов. Он подчеркнул, что подавляющее большинство болгар имеют совершенно иную позицию на сей счет. «Не будем забывать, что Россия после освобождения Болгарии фактически создала болгарский флот и армию, создала конституцию нашей страны и заложила основы нашей государственности. Через два года после завершения войны 1877-1878 годов русские все это оставили нам и просто ушли, не потребовав ничего взамен. И, конечно, мы это не забыли. Сегодня на Шипкинский перевал, где произошло одно из ключевых сражений той войны, придут до 100 тыс. человек, которые почтят память погибших русских солдат и офицеров, а также болгарских ополченцев. Ожидается, что мемориал на Шипке посетит и Патриарх Московский и всея Руси Кирилл», - добавил Малинов.
Владимир Ващенко
03.03.2018
https://www.gazeta.ru/social/2018/03/02/11669053.shtml?updated
Обсуждение: 2 комментария
Потрясающе!!! Какие дела творились некогда!
Вечно за счёт русского народа всем помогали.
А нас за лохов все считают.
СОФИЯ, 5 марта. /Корр. ТАСС Антонина Мага, Игорь Ленкин/. Церемониями на вершине Шипка, в Софии, Плевене и других городах в Болгарии торжественно отметили 140-летие освобождения страны от османского ига в результате Русско-турецкой войны 1877-1878 годов. В мероприятиях приняла участие российская церковная делегация во главе с Патриархом Московским и всея Руси Кириллом.
Светлое впечатлениеПамять героев освобождения Болгарии почтили в субботу на вершине Шипка у подножия памятника Свободы. Поклониться освободителям на вершину поднялись десятки тысяч болгар во главе с президентом республики Руменом Радевым и спикером парламента Цветой Караянчевой, патриархом Болгарским Неофитом и патриархом Кириллом.
"140 лет отделяет нас от шипкинской эпопеи, но образы воинов-освободителей не меркнут в народной памяти. Каждое последующее поколение православных христиан с живым вниманием и неподдельным интересом вновь открывают для себя историю освободительной войны. Причина тому - уникальный жертвенный характер этой войны за свободу угнетенных братьев", - сказал патриарх Кирилл. "Тысячи солдат и офицеров русской армии отдали свои жизни за спасение людей, связанных с ними общей православной верой", - напомнил он.
Патриарх совершил заупокойную литию у подножия монумента под пение Московского Синодального хора.
"Мы собрались на вершине, чтобы поклониться героям болгарской свободы и почтить наше общее прошлое. Под снегом в земле здесь лежит много костей. Спустя 140 лет трудно сказать, какие из них болгарские, а какие русские, но именно из этих костей, из русской и болгарской боевой славы, был построен каркас нашей болгарской свободы", - сказал президент Болгарии.
"Шипка - это капитал исторического достоинства, который несколько тысяч доблестных воинов завещали всем нам, потомкам", - подчеркнул Румен Радев.
Глава государства выразил особую благодарность предстоятелям русской и болгарской церквей "за служение, за мудрые слова, за признательность и благодарность, за христианский дух, который готов к самопожертвованию во имя свободы, который и помнит, и прощает".
Многие болгары в честь праздника предприняли паломничество: пешком поднимались на гору Шипка с флагами, цветами и венками. Колонна из автомобилей и автобусов, доставивших их к Шипке, растянулась на десяток километров.
"Самая светлая страница [визита] - это посещение Шипки, - рассказал патриарх в аэропорту Софии перед вылетом на родину. - С каким же энтузиазмом болгарский народ принял меня там! Невозможно было без слез пережить этого народного восторга, который выражает подлинное отношение болгар к России, Русской церкви и великой памяти о жертвах нашего народа, освободившего Болгарию".
Историческая битваОборона Шипкинского перевала небольшим русско-болгарским отрядом генерала Николая Столетова (1831-1912), стала одним из наиболее героических и решающих сражений Русско-турецкой освободительной войны. Отряду генерала, который насчитывал 7,5 тыс. человек, тогда противостояли войска Сулеймана-паши численностью в 27 тыс. человек, еще 10 тыс. турецких солдат находились в резерве. В течение шести дней в августе 1877 года защитники Шипки успешно отбивали все попытки турецкой армии прорвать их позиции и соединиться со своими частями в северо-восточной Болгарии.
Только беспримерное мужество героев Шипки позволило удержать стратегически важные укрепления. Оборона перевала продолжалась еще несколько месяцев. Несмотря на холод и туманы его защитники продолжали удерживать свои позиции, сообщая командованию по телеграфу, что "на Шипке все спокойно".
Русская армия и болгарские ополченцы потеряли в боях на Шипке в общей сложности около 11 тыс. солдат и офицеров.
В честь героев "Шипкинской эпопеи" 26 августа 1934 года там был торжественно открыт памятник Свободы. Высота монумента, внутри которого разместилась музейная экспозиция, составила 31,5 м. Над центральным входом в музей был установлен бронзовый лев - символ болгарской государственности.
Ритуал в СофииКульминацией праздника в Софии стали торжественный воинский ритуал и фейерверк, которые состоялись на площади Народного собрания у памятника царю-освободителю Александру II.
"140 лет назад был подписан Сан-Стефанский мирный договор и сбылась мечта наших возрожденцев о том, чтобы все болгары могли жить в одном свободном государстве. Но это соглашение жило лишь несколько месяцев. Его похоронил Берлинский конгресс. А романтические устремления Европы XIX века погибли в драматичном ХХ веке", - отметил президент Болгарии Румен Радев.
Он подчеркнул, что "память о весне 1878 года всегда будет вдохновлять Болгарию, как и память о дерзких людях, которые ценой своей жизни вернули болгарский вопрос в сферу интересов Европы" и напомнил о манифесте царя-освободителя Александра II, который объявил войну Османской империи "во имя справедливости и чувства собственного достоинства".
"Достоевский писал, что народ России сам во главе с царем поднялся на эту войну... И эти глубокие чувства не подвластны корыстным политическим интерпретациям. В этой войне погибло много воинов разных национальностей, для всех них Болгария стала последним домом, и мы чтим их как своих героев. 140 лет спустя мы должны помнить свою историю", - сказал Радев.
"Наша болгарская историческая энергия не ностальгия по былому величию, а осознание стоимости свободы как нашего долга перед мучениками, которые заплатили за идеал чистой и святой республики", - заключил президент.
Знамена в подарокДелегация Российского исторического общества передала вице-премьеру, министру обороны Болгарии Красимиру Каракачанову копии боевых знамен Русской Императорской армии, участвовавшей в Русско-турецкой войне.
"Мы видим, как в Болгарии хранят память о Русско-турецкой войне, как бережно относятся к ее наследию. В знак дружбы наших народов, в знак памяти, мы передаем болгарским вооруженным силам копию Георгиевского знамени 2-го Саперного батальона из фондов Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи Минобороны РФ, и Георгиевское знамя 2-го батальона 35-го пехотного Брянского генерал-адъютанта князя Горчакова полка, оригинал которого хранится в Центральном музее Тавриды в Крыму", - рассказал на церемонии исполнительный директор фонда "История Отечества" Константин Могилевский. Он обратил внимание на надпись на полотнищах русских знамен - "За Шипку", - сообщив, что во время Русско-турецкой войны эти подразделения героически сражались за стратегически важный перевал.
"Благодаря военным усилиям Российской империи Болгария стала свободной державой. Хочу подчеркнуть, что этот акт свободы стоил жизни более чем 30 тыс. русских солдат, тысячам жизней болгарских ополченцев. По итогам войны был подписан Сан-Стефанский договор, который стал соглашением, объединившим болгарские земли в одно государство, но, к сожалению, он в полном объеме не был реализован. Хотя главное было сделано - Болгария 140 лет назад была освобождена", - отметил министр обороны Болгарии.
"Благодаря России и ее воинам она [Болгария] стала свободным государством", - подчеркнул он.
Литургия патриарховПатриархи Московский и всея Руси Кирилл и Болгарский Неофит совершили совместную литургию в Александро-Невском кафедральном соборе болгарской столицы. Богослужение в этом храме, построенном в 1912 году в честь небесного покровителя российского императора Александра II и в знак благодарности русскому народу, завершило национальные торжества в честь 140-летия освобождения Болгарии от османского ига.
"В память о завершении войны, которая 140 лет назад принесла освобождение болгарскому народу, на российских медалях был выбит стих из псалма: "не нам, а имени Твоему". Это смиренное признание воли Божией, признание божественного чуда, восполнившего немощь человеческих сил", - отметил патриарх Кирилл, обращаясь к собравшимся в храме.
"Действительно, историки говорят о том, что ни Россия, ни болгарский народ не были готовы к этой войне, - напомнил он. - Болгария была обескровлена жестоко подавленным восстанием, Россия еще не восстановилась после неудачного конфликта с европейскими державами. Война грозила лечь тяжелым бременем на все население России, обострить ее отношения с Европой. Но страдания единоверного народа потрясли тогда наш народ, Россию, и она выступила в защиту болгар, презрев собственное благополучие и возможную политическую выгоду от невмешательства в этот конфликт".
"Эта победа имела духовный смысл торжества над земным злом и несправедливостью. Она была дана за веру наших народов, беззаветное мужество наших солдат и в ответ на молитвы и страдания бесчисленных болгарских новомучеников", - подчеркнул патриарх Кирилл.
"Присутствие всех наших дорогих гостей из братской России среди нас сегодня является еще одним свидетельством крепких и непрерывных духовных связей между нашими православными народами", - отметил в свою очередь патриарх Неофит.
Храм был украшен венками в цветах болгарского флага. В честь праздничного события на литургии пел Московский Синодальный хор. Вместе с ним церковные произведения русских композиторов-классиков исполнял и болгарский хор. На литургии пропели молитвы "об упокоении царя-освободителя императора Александра Николаевича и всех вождей и воинов русских и болгарских за веру и освобождение земли болгарской жизнь свою положивших".
Уважать историюПокидая Болгарию патриарх Кирилл призвал помнить, что "история освобождения Болгарии кровавыми буквами вписана в историю России", а не каких-либо других стран. "Ценности, связанные с нашей общей историей, с нашей общей борьбой навсегда сохранятся в памяти наших народов", - сказал патриарх Кирилл.
"Наши две церкви являются единственным реальным историческим мостом, который сегодня соединяет наши народы и очень важно, чтобы этот мост не дал трещины. Дай Бог, чтобы все то, что происходило в истории России и Болгарии, все те жертвы, которые были принесены, и сегодня работали на благо наших народов и на наши взаимные отношения".
Отвечая на вопрос корреспондента ТАСС о разговоре с болгарским президентом Руменом Радевым, который в рамках визита стал последней официальной встречей, патриарх пожелал, "чтобы такие политики набирали силу". "Президент человек интеллигентный, православный, любящий свою родину. Как мне кажется, он открыт для диалога с Россией. Дай Бог, чтобы такие политики набирали силу в Болгарии. В конце концов, внешнеполитические отношения всегда персонифицированы, и очень важно, чтобы со стороны Болгарии были люди, которые бы с удовольствием общались с Россией и строили бы эти взаимоотношения", - заключил он.
Освобождение БолгарииРоссия решила встать на защиту Болгарии и начать войну с турками после того, как ими было жестоко подавлено Апрельское восстание 1876 года, а Константинопольская конференция великих держав, которая предложила проект мирного решения Восточного вопроса (проходила с 23 декабря 1876 года по 20 января 1877 года), завершилась безрезультатно.
В апреле 1877 года Россия объявила войну Турции. Русским войскам удалось форсировать Дунай, захватить Шипкинский перевал и после пятимесячной осады принудить к капитуляции армию Осман-паши в Плевене. Затем последовал разгром турецких войск, прикрывавших Константинополь (Стамбул). Потери российской армии в этой военной кампании, по разным данным, составили от 20 до 35 тыс. человек.
Сан-Стефанский договор подписал русский посол в Константинополе граф Николай Игнатьев (1831-1908) и его коллега-дипломат Александр Нелидов (1835-1910) с одной стороны и министр иностранных дел Турции Савфет-паша, а также посол в Германии Саадулла-бей - с другой. Этот документ максимально учитывал интересы Болгарии. Страна становилась самым большим государством на Балканах, ее общая площадь составила более 170 тыс. кв. км.
Основным недостатком этого договора стал тот факт, что он подлежал одобрению со стороны Великобритании, Франции, Германии, Австро-Венгрии и Италии. Представители этих держав посчитали, что Болгария получила больше, чем заслужила, и границы страны были урезаны.
Тем не менее было сделано главное - Болгария, страна с населением 4,8 млн человек, получила статус независимого государства, а дата 3 марта стала Днем освобождения Болгарии от османского ига.
По свидетельству историков и исследователей, Игнатьев был человеком находчивым, умевшим войти в доверие к партнеру, сыграть на его слабостях. Использование разногласий и противоречий между противниками России являлось одним из эффективных приемов, применявшихся Игнатьевым. О его хитрости и коварстве ходили легенды. Сам же Игнатьев отмечал, что обладает русской сметкой, «которую люди принимают за хитрость и коварство».
В энциклопедических справочниках говорилось, что в июле 1864 года Игнатьев был назначен посланником в Стамбул, в августе следующего года он получил чин генерал-лейтенанта, а в 1867 году - звание чрезвычайного и полномочного посла.
В Константинополь Игнатьев приехал с молодой женой Екатериной Леонидовной, урожденной княжной Голицыной, очень богатой женщиной. По свидетельству современников, это была очень красивая и умная женщина, она стала верным другом и помощницей своему мужу. Брак Игнатьевых оказался счастливым. У них родилось шестеро детей. Первый сын - Павел - умер в младенческом возрасте, этим же именем был назван третий сын, ставший в 1916 году министром народного просвещения.
Русскому послу Игнатьеву удалось создать в Константинополе широко разветвленную агентурную сеть. Осведомителями являлись и проживающие здесь христиане, и турецкие чиновники. Он принимал непосредственное участие в переговорах, связанных с созданием Румынии, в урегулировании критского вопроса и многих других, касавшихся национально-освободительного движения на Балканах. Иностранные государственные деятели и коллеги-послы видели в нем «будущее России». Француз Л. Гамбетт писал: «Игнатьев представляется человеком будущего в России. Я его считаю самым проницательным и самым активным политиком нашего времени».
Летом 1875 года в вассальных провинциях Османской империи Боснии и Герцеговине вспыхнуло народное восстание, перекинувшееся в Болгарию. В конце 1876 года представители держав собрались в Стамбуле на конференцию по «Восточному вопросу». Россию представлял Игнатьев, которого избрали старшиной делегатов. По его указанию русский дипломат А.Н. Церетели совместно с секретарем американской миссии Ю. Скайлером разработали «проект-максимум», который предусматривалад-министративную автономию Болгарии с христианским губернатором. На всякий случай существовал и «проект-минимум», по которому Болгария делилась на две автономные провинции - западную и восточную.
Выявив в ходе переговоров противников независимости Болгарии, Игнатьев, согласившись на некоторые уступки, добился принятия «проекта-минимум». При этом он умело использовал разногласия между английскими представителями. Границы предполагаемой Болгарии, хотя и разделенной, включали в себя территорию, на которой проживало большинство болгар.
Подписание Сан-Стефанского мирного договора. Гравюра XIX в.
В апреле 1877 года Россия объявила войну Турции, сведя на нет договоренности по поводу Болгарии. Исследователи биографии Игнатьева утверждали: русский посол в Константинополе считал, что этот шаг российскому правительству следовало сделать гораздо раньше, когда Турция не была готова к войне. Игнатьев впоследствии с горечью отмечал нерешительность российского государства в этой ситуации: «Вместо этого теряли время, а потом начали мобилизацию. Сказали «иду на вас», а сами ни с места. Турки стали готовиться, закупать оружие в Англии и Америке… на наших глазах подвозили арабов, египтян, а мы все ждали…»
Во время русско-турецкой войны Игнатьев находился в свите царя в Румынии, а затем в Болгарии. Военно-политическая обстановка изменилась в пользу России после сражения у Плевны в ноябре 1877 года. Подготовка мирного соглашения с Турцией была поручена Игнатьеву и его коллегам-дипломатам, с чем они блестяще справились.
В феврале 1878 года в Сан-Стефано был подписан мирный договор между Россией и Турцией. Сербия, Черногория и Румыния получили независимость. Болгария, включавшая Македонию, становилась автономным княжеством. Россия получала Южную Бессарабию, а на Кавказе в ее владение отходили города Батум, Карс, Ардаган и Баязет. В 1881 году Игнатьева, отозвав из Константинополя, назначили министром государственных имуществ, а затем министром внутренних дел России, однако в 1882 году произошла его отставка, после чего Николай Павлович занялся общественной деятельностью.
Скандал за ужином
Служба на посту чрезвычайного посла в Стамбуле оказалась на взлете карьеры Н.П. Игнатьева. Именно тогда и повстречался с ним господин С.Н. В начале июня 1865 года, вернувшись из своих странствий в Константинополь, С.Н. получил пригласительный билет на бал к великому визирю Фуад-паше, который должен был состояться на одной из дач главы турецкого правительства, расположенной на азиатском берегу Босфора. Этим балом великий визирь уже несколько лет к ряду праздновал годовщину восшествия на престол султана.
Наряду с господином С.Н. приглашения получили и другие сотрудники посольства. Ровно через неделю они должны были во главе с послом отправиться на прием. Русская делегация была немного расстроена, так как сам султан по причине болезни не смог принять участие в торжествах. Он сильно занемог, отмечал С.Н., очень опасной для восточных стран «гастрической лихорадкой». Однако бал у визиря удался на славу. Приглашенных на праздник было так много, что русские представители, перейдя с парохода в шлюпки, с трудом могли протиснуться среди многочисленных каиков на воде к пристани. Так же много народу было и в самом дворце. Они прошли «сквозь не менее густые толпы военных и полицейских, теснившихся в передних комнатах, в парадную залу, не большую, но изящно убранную роскошною мебелью и дорогими растениями, где прямо против входа, вдоль главной стены, приготовлено было седалище для султана». Оно представляло собой впечатляющее зрелище: три ступени, покрытые ярко-красным сукном, и само кресло - золотое, обитое белым с малиновыми цветами штофом. Над креслом висел небольшой, в золотой рамке портрет султана, написанный масляными красками на полотне, - дань европейской моде. По обеим сторонам стояли караульные гвардейцы, заменившие султанских телохранителей…
Из записей господина С.Н. видно, что во второй половине 60-х годов XIX века на приемах у султана и визиря, наряду с представителями иностранных посольств присутствовали в неимоверном количестве мелкие чиновники и купцы из стамбульских торговых кварталов Галата и Пера, населенных преимущественно европейцами. В связи с этим С.Н. привел курьезный случай, имевший место на этом приеме: «Но решительный скандал вышел за ужином. Г остей было более тысячи того и другого пола, а стол был накрыт в маленькой комнате всего на пятьдесят кувертов. Распорядитель праздника (имевшего вполне официальный характер), обер-церемониймейстер Киамин-бей, с трудом провел к этому столу одних только дам, за которыми следовала голодная толпа танцевавших с ними кавалеров, большею частью приказчиков из контор Галаты и магазинов Перы». С осуждением и стыдом (возможно, среди так называемых кавалеров-«приказчиков» были и наши соотечественники?..) наблюдал господин С.Н. позорную картину, когда мужчины, не стесняясь присутствия дам, втискивались в обеденную комнату и поспешно хватали со стола еду, что кому удавалось… Господи, до чего же знакомая картина современных вечеринок-презентаций с фуршетными застольями, на которых появляются подчас совершенно незнакомые и никем не приглашенные лица, основной целью прихода которых является лихорадочное поглощение яств, гостеприимно приготовленных устроителями мероприятий!.. Правда, господин С.Н. на основании этого случая сделал и еще один вывод: о скудности султанской казны, которая не в силах уже обеспечивать своим гостям роскошные обеды и ужины. Автор отмечал, что большинство приглашенных европейцев «разъехались часа в три утра с пустыми желудками и очень дурными понятиями о восточном гостеприимстве…».
