Любовь как невроз симптомы. Как избавиться от любовной зависимости или Что делать с Роковой Любовью: Бесплатная психологическая консультаций онлайн

Нормальная, невротическая и экзистенциальная вина Так же как и тревога, вина является частью человеческого существования. Можно провести различие между нормальной и невротической виной. В основе невротической вины лежат воображаемые проступки, направленные якобы

Нормальная и невротическая тревога Психологическая проблема тревоги имеет еще один аспект исследования – установление различия между нормальной, рациональной тревогой и патологической, невротической тревогой.Психиатры до недавнего времени рассматривали любую

21.04.2016 12:34

Попробуем охарактеризовать «любовь» невротика на основе работ психолога К. Хорни с некоторыми пояснениями.

Так как мы существа разумные, то всё, что с нами происходит - пытаемся осознать и объяснить. Каждое чувство, исходящее в наш адрес от человека, имеет свою основу и мотив. Например, если человеку угрожает опасность, он может спасаться бегством, совершать неосознанные действия, лишь бы спастись. В комфортных же условиях такого не произойдет. Также и с чувствами - когда человеком управляет потребность, он будет действовать оригинально и непосредственно. Если же в личности преобладает тревога и напряженность, то поведение в отношениях будет нелогичным и неуравновешенным, стремящимся к обретению уверенности.

В чем же особенности «любви» невротика?

Прежде всего, невротик стремится к доброму отношению и помощи от людей, но при этом боится принести кому-нибудь неприятности. Слишком высокие требования, чрезмерная чувствительность, болезненные реакции препятствуют невротику получить желаемое. Он просто не отдает себе отчета в том, что окружающие могут не понимать его поступков и действий. Ему кажется, что его не хотят понимать и принимать, что виноваты в этом именно люди, а не его поведение.Невротик проявляет повышенную настороженность, недоверчивость и ревнивость, но одновременно с этим не желает ничего менять в своей жизни и негативно реагирует на любые требования или критику. Он ждет от партнера совершенства и полного принятия своих особенностей.

Порой, невротик называет любовью обычную потребность в чем-либо - социальном статусе, сексе, доверии. Или же он может путать любовь с восторгом или восхищением особенностями человека. Как только восторженность утихает - проходит и надуманная любовь.

Потребности невротика и настоящая любовь имеют ряд различий. Людям свойственно любить, а значит дорожить и привязываться. Невротик же в первую очередь - нуждается в ощущении уравновешенности и покоя, а само чувство любви - на втором месте. Он стремится преодолеть тревогу и использует чувство привязанности для того, чтобы ему было спокойнее. То, что невротик называет любовью, может являться лишь чувством благодарности за поддержку и отзывчивость, проявленную к нему. Он держится за людей, чтобы удовлетворять потребности, а не из-за глубины и искренности чувств.

Зачастую невротики не способны на настоящую любовь. Они не принимают особенности и недостатки человека, не учитывают его желаний и мыслей. Невротик хватается за человека как за спасательный круг, и не волнуется о том, какие чувства он от этого груза испытывает. Но и принимать любовь в ответ невротик также не может, потому что она кажется ему ненастоящей, он боится, не может довериться и поверить.Ему крайне сложно осознать, что его могут по-настоящему полюбить, поэтому он постоянно хочет внешних проявлений чувств к нему.

Характерные черты «любви» невротика.

Навязчивость.

Для каждого из нас есть те особые люди, любовь которых очень важна. Невротику же важно, чтобы его любили все, каждый встреченный на пути. Поэтому для невротиков свойственно раздражение и вспышки негативных реакций на разные фразы или тон, показавшиеся ему неприятными.Обычно невротику сложно быть одному, он боится одиночества и ощущения ненужности, поэтому ищет контакты. За любовь и привязанность он готов всё отдать, что приводит к эмоциональной зависимости и покорности. Зависимость заставляет невротика ощущать, что без любимого и его поддержки - невозможно жить, всё рухнет. А покорность рождает в нем страх - он боится сказать что-то обидное или неуместное, чтобы предмет обожания не разозлился. Но в какой-то момент невротик может взорваться, и всё подавленное раздражение найдет выход. Любовь для него - это часто разочарование и боль, поэтому после неудачных попыток, он уже не старается строить полноценные отношения.

Ненасытность.

В чувствах невротик не находит насыщения, он постоянно жаждет большего. Характерная черта его поведения - это жадность, которая может проявляться в еде, вещах, покупках, сексе. Если человек чувствует, что его любят в ответ, он находит гармонию и чувство жадности проходит. Если невротик не может побороть ощущение ненасытности, то он постоянно будет требовать материальных и физических доказательств любви к нему. В такой ситуации может показаться, что невротик пользуется человеком для удовлетворения своих желаний и любовь - лишь способ этого добиться.

Отношение к любви у невротиков может быть разное.

Одни - по-настоящему верят и стараются добиться этого чувства любыми способами. Вторые - однажды испытав боль неудачной любви стараются больше не строить отношений, отдаляются от людей и связей. Такие люди могут переключить свои потребности на что-то другое - работу, увлечения, вещи. Третьи - любовь их ранила настолько сильно, что они больше не способны на поиски новой, они не верят в искренность чувств и боятся, что их могут снова задеть.

Итак, основные особенности «любви» невротика:

• требует, чтобы его принимали и любили таким, какой он есть, не переваривает критику в свой адрес;
• жаждет, чтобы его любили, не требуя ничего в ответ, в ином случае невротик усомнится в любви и заподозрит, что человек гонится за какой-либо выгодой;
• проявляет ненасытность, жадность, ревность.

Невротические элементы в поведении, несомненно, от­равляют любовь, но не устраняют ее из нашей жизни. Важ­но это понять, потому что существует романтическая тен­денция не называть любовью отношения, если они не отве­чают нашим ожиданиям.

Желания быть привлекательным, влюбляться, развивать привязанности - неизбежны, независимо от того, прино­сят удовлетворение или нет. Некоторые виды любви, а тем более некоторые ее фазы очень похожи на описание любви в романах, другие кажутся не лучше событий повседневной жизни. Причина, конечно, в том, что мы сами являемся субъектом своей любви и чрезвычайно сильно влияем на ее характер.

Мы легко упускаем это из виду в напряженных отноше­ниях. Люди говорят: «Это не мои невротические качества, это мой любимый (или любимая) причиняет все неприят­ности. Это он (или она) постоянно...» И далее следует длин­ный перечень жалоб. Такая реакция приносит утешение, но вряд ли способствует улучшению отношений в любви.

Потому что если человек сумеет убедить себя, что виноват не он, ему не нужно меняться, а что касается партнера, то вряд ли удастся изменить его. Конечно, он постарается. И вот мы часто видим двух людей - каждый ожидает от другого, что тот станет лучше, станет более любящим в том или ином отношении, и никто из них не собирается сам что-то де­лать, чтобы улучшить отношения. И часто такие отноше­ния сохраняются длительное время, несмотря на то неудов­летворение, которое испытывают их участники.

Это не та любовь, о которой мы мечтаем и к которой стремимся. Но стремимся ли мы к ней? Чаще, чем мы сами это признаем, наши невротические порывы превращают любовь из выражения желания в выражение потребности. Мы мечтаем об одном, а действуем по-другому. Все хотят красоты, нежности, понимания, страсти, но наши невроти­ческие потребности легко перехватывают внимание и энер­гию, с которыми мы подходим к жизни. И наши благород­ные желания скоро как будто теряют отношение к повсед­невному поведению. Из реальной жизни они снова верну­лись в мир мечты, последнюю опору нашей свободы. Жизнь заполняется работой, рутиной, неудовлетворенностью, и любовь больше, чем когда-либо, кажется недостижимой.

Первая причина такого несчастливого результата в са­мом выборе, который делают люди со слабой приспособ­ленностью. Существует циничное, но тем не менее часто справедливое выражение: рыбак рыбака видит издалека. Под романтическим обрамлением, возможно, именно невроз привлекает одного невротика к другому и удерживает их вместе. Такие люди делают выбор не в своих интересах, представляющих их главные ценности и вкусы, а на основе сильнейших неконтролируемых внутренних сил. Они ищут друг друга и цепляются друг за друга не по желанию, а про­сто потому, что не могут иначе.

Например, человек, которого подгоняет необходимость постоянно утверждаться в глазах окружающих, может дей­ствовать в двух направлениях. Он должен заработать мил­лион долларов и он должен встречаться с самыми красивы­ми девушками. Помню одного такого молодого человека, он был холостяк и назначал свидания самым красивым и потому самым популярным девушкам. Чем популярнее была девушка, чем настойчивей домогались ее другие мужчины, тем настойчивей становился и он. Его девушка всегда была такой, которую труднее всего пригласить на свидание, по­тому что она уже занята.

Наконец он женился на одной из таких желанных деву­шек. Ему пришлось настойчиво добиваться этого больше года, но он преуспел, обошел соперников и получил свою награду. И как только получил ее, утратил к ней всякий интерес. Он больше не находил ее очаровательной, привле­кательной или даже просто физически желанной.

Он не понимал, что интересует его не сама девушка. Его интересовали другие мужчины, добивающиеся ее, ему нужно было соревнование с ними. Он печально призна­вал, что тот год, когда он за нее сражался, был лучшим временем в его жизни. Если бы только он мог жениться постоянно, он был бы самым счастливым человеком. До­биваться девушки - замечательно, но быть женатым на ней - это страшная ошибка.

Очевидно, любовь этого молодого человека не была сво­бодным выбором женщины. Им двигала невротическая по­требность соперничества с другими мужчинами, причем независимо от девушки, за которую они соревнуются. Вы­играв соревнование, он не освободился от своей потребно­сти и не мог наслаждаться победой. Невротическая потреб­ность не исчезает, даже когда мы ее удовлетворяем. Этот человек не может чувствовать себя счастливым, пока не при­мет участие в новой гонке.

Привлекательная молодая женщина, которую он завое­вал, точно так же подчинена своей потребности, которую она не в состоянии контролировать. Во время ухаживания она понимала, что ее жених счастлив тем, что демонст­рирует ее, и что они редко бывают наедине. Казалось странным, что когда обстоятельства наконец разлучили их с окружающими, он сразу помрачнел и стал ворчлив. Его девушки всегда были дорогими, вплоть до безрассуд­ства, но никогда не были по-настояшему понимающими и способными сочувствовать. А ей, терявшейся среди множе­ства братьев и сестер, нравилась демонстрировать свои до­стоинства, она радовалась, когда за нее боролись, обраща­лись с ней как с особенной. И как только она вышла за­муж, ее стремление к вниманию перестало удовлетворяться и быстро превратилось в источник болезненного разочаро­вания.

Другой пример такого случая - молодая женщина, вы­росшая в скромной семье, влюбляется в очаровательного мужчину, привлекательного внешне, прекрасного собесед­ника, у которого буквально сотни друзей. Она прекрасно знает о его прошлом: он был женат трижды и еще не менее полдюжины раз был на пороге брака; он у всех в долгу, вклю­чая и ее. Подруги предупреждали ее, да и сам мужчина ста­рался оттянуть брак. Но она не испытывала удовлетворения, пока не вышла за него, хотя все окружающие считали, что ее брак обречен с самого начала. Этот мужчина мог поддержи­вать дружбу - дружбу с сотней и большим количеством лю­дей, но не мог поддерживать тесные близкие отношение, тем более любовные отношения с одним индивидом.

Эта молодая женщина привлекала его точно так же, как и многие другие. Большинство принимало его на приятных, но поверхностных условиях, которые он им предлагал. Но молодая женщина, руководимая собственной невротической потребностью, нуждалась в большем. Она видела в нем по­пулярность, приемлемость, очарование, остроумие - все великолепные качества, которых была лишена в своем скром­ном детстве. Для нее этот мужчина символизировал бегство в новый великолепный мир, мир мечты, мир утонченности, статуса и удовлетворения. Движимая этими потребностями, она позволила себе не думать о том, что должна будет испы­тывать женщина, вышедшая замуж за такого мужчину. Поз­же его популярность стала источником ее ревности, общи­тельность заставляла почувствовать себя отвергаемой, а его остроумие - слишком ядовитым для ее спокойствия.

Если внимательно вслушаться в слова мужчины или женщины, собирающихся вступить в брак, то часто услы­шишь, что в них присутствует не любовь, а невротическая потребность. «Подожди, пока ты ее не увидишь, - говорит жених. - Она такая милая, такая сговорчивая, никогда не возражает, на земле нет более щедрой женщины». Хорошо, если это действительно так и он нашел драгоценность - девушку, способную искренне любить и давать. А возмож­но, нашел ту, которую можно только контролировать, но не любить. Сговорчивая девушка, возможно, никогда не го­ворит «нет» не потому что она такая любящая, а потому что совершенно пассивна и ей необходим человек, который при­нимал бы за нее решения. Влюбленный, с другой стороны, неосознанно ищет не партнера, не женщину, к которой обычно испытываешь стимулирующую и благодарную лю­бовь, но такую, которая никогда ему не возразит, никогда не бросит ему вызов. Этот мужчина настолько не уверен в себе, что малейшее возражение кажется ему страшной уг­розой. Возможно, он нашел действительно любящую и спо­собную принять любовь женщину, а может, такую, чья по­требность подчиняться соответствует его потребности гос­подствовать, доминировать, поступать по-своему.

Конечно, это может сработать. Когда невротические по­требности соответствуют друг другу, брак может не быть сча­стливым, но он будет прочным. Два таких человека на протя­жении всей жизни цепляются друг за друга. И нельзя сказать, что они не любят друг друга. Но их любовь подчинена выра­жению невротических потребностей. И поэтому не становит­ся вознаграждающей. Вместо того чтобы делать их счастли­выми, она поддерживает то, что в них болезненно. Их отно­шения создают возможность не уменьшать, а напротив - уси­ливать невротические тенденции и недостатки.

Многие мужчины невольно ищут в жены женщину, ко­торая стала бы их матерью, вела бы образцовое домашнее хозяйство и все делала для удобства мужа. В доме не будет ни пятнышка, подушки на диване никогда не будут смяты, все пепельницы, чисты, все счета в порядке, рубашки мужа отглажены, а костюм побывает в чистке и вернется в шкаф так, что сам его хозяин даже пальцем не шевельнет. В этом браке будет все, кроме веселья, непосредственности, ра­дости, сюрпризов и того ощущения отдачи и принятия, которое составляет самую суть приносящих удовлетворе­ние человеческих отношений.

Такие мужчина и женщина могут много лет прожить в браке, но у них нет отношений друг с другом. У них отно­шения с механизмами повседневной жизни: она приводит эти механизмы в действие, а он наслаждается создаваемыми удобствами. Такое состояние удовлетворяет невротические потребности обоих, но не соответствует их мечтам о любви.

Так это и продолжается. То, что мы считаем своим выборам, на самом деле выбор, сделанный за нас. Чем сильней невроз, тем безжалостней непостижимые силы гонят нас. Они не только неумолимы. Такая потребность оперирует под уровнем сознания и в результате не под­властна разумному анализу. Обычно она является пере­житком ранних стадий жизненного опыта. Отказ от по­добных потребностей для нас благотворней их удовлет­ворения. Все остальное способствует не любви в браке, а ослаблению тревоги.

Попустительство к собственным невротическим потреб­ностям позволяет нашему прошлому шантажировать нас. Страдает не только возможность выбора любви и брака, но и наше последующее поведение в семейной жизни.

Невротические потребности отрицательно сказываются на браке

Не нужно быть невротиком, чтобы иметь невротические оттенки в личности. Можно не страдать сильным неврозом и тем не менее своим вынужденным поведением причи­нять ущерб любви.

У всех нас возникают привычки, обыкновения, способы поведения, и отличительная особенность этих привычек в том, что они настолько обычны, что мы их даже не заме­чаем. Истинный невротик скорее всего будет оригинален в проявлениях своего невроза; примером может служить человек, побуждаемый к постоянному мытью рук, о чем мы говорили выше. Но и мы, все остальные, склонны к неоригинальным образцам принужденного невротическо­го, и следовательно, нелюбящего поведения.

Распространенная разновидность такого поведения - «пиление». Представим себе человека, который недоволен качеством своей любви, климатом своего брака, но сам не знает почему. Он не способен увидеть недостатки своего вклада в любовь, а может, и не пытается их увидеть. Но недостатки своего партнера он видит. Ну почему она не может быть внимательней к моим желаниям? Почему не может быть немного менее импульсивной в нашей соци­альной жизни? Он считает, что работает много, сильно ус­тает и заслужил комфорт дома. И если начинает цепляться за любую мелочь, то рассматривает это как справедливую критику недостатков жены, а не мелочное приставание. Он даже соглашается, что больше всего ненавидит в людях стремление «пилить».

Жена может соответствовать такому же образцу поведе­ния и пилить мужа, не сознавая этого. Она полагает, что хочет, чтобы муж ее любил, но любил на ее условиях. Она хочет получать всевозможные знаки внимания. Ей нужны постоянные подтверждения его одобрения. Она нуждается в постоянной поддержке, постоянных заверениях.

Очевидно, эти два человека движутся по курсу, грозяще­му столкновением. Они могут по-настоящему любить друг друга и быть способными на благодарное товарищество на многих уровнях. Но они впали в привычку быть постоянно неудовлетворенными друг другом и сами не сознают этого. Каждый из них позволил неосознанной невротической по­требности руководить своим поведением.

Разумеется, муж нуждается в том, чтобы жена заботи­лась о его комфорте - том самом комфорте, который он видел в детстве в отношениях своих родителей. Его отец тоже нуждался в таком внимании, и его мать оказывала та­кое внимание. Точно так же она заботилась и о сыне. По­требность в такой заботе встроена в его личность. Но это не вся его личность.

В личности жены тоже есть оттенки незрелости. Она обычно не задумывается о потребностях других людей, когда удовлетворяет свои. Когда звонит подруга и пригла­шает вместе пойти куда-нибудь поужинать, она не думает о необходимости посоветоваться с мужем, потому что ей хо­чется принять приглашение, а он может сказать «нет», и тогда ее желание не осуществится. Это детское и эгоцент­ричное поведение. И часто с ним связана другая детская характеристика - потребность получать любовь и одобре­ние независимо от собственного поведения.

«Пиление», конечно, проявление нелюбви. В этом обыч­ном случае оба партнера, в сущности, жалуются на то, что не удовлетворяется их потребность в привязанности друг к другу. Но ни один из них не соглашается встретить другого на полпути, чтобы они могли выразить свою любовь без постоянного вторжения неудовлетворенных потребностей. Муж проявляет любовь к жене, признавая ее ощущение не­уверенности в себе и удовлетворяя ее потребность в одоб­рении. Жена проявляет любовь к мужу, признавая и при­нимая его желание, чтобы о нем заботились, и больше ду­мает о его удобствах.

Это не настолько сильные потребности, чтобы парт­неры для их удовлетворения должны были эксплуатиро­вать друг друга. Каждый невольно хочет быть принятым другим таким, каков он есть, с его небольшими невроти­ческими недостатками. У всех нас есть такие недостатки. Но у каждого из нас есть и другие силы, и, опираясь на них, мы в состоянии смягчать невротические тенденции друг друга.

Многие из нас уклоняются от использования собствен­ных психологических ресурсов. Мы влюбляемся, женимся, а потом забываем, что человеческие отношения - это жи­вой процесс, требующий постоянной заботы. Мы возвра­щаемся к привычному образу мыслей и поведения, как до брака, точно так же относимся к себе и своим желаниям. Подсознательно, мы, расслабившись в бракё, даем свободу своим невротическим

Некоторые образцы нелюбви

Некоторые очень отчетливо проявляют это в своем по­ведении, в то же время совершенно не замечая этого. Они находят прекрасную замену своей подлинной роли любя­щих. Они влюбляются и женятся, но мощные внутренние силы определяют их главную привязанность не друг к дру­гу, а к тому, что предоставляет некоторое облегчение от их тревоги. Такие люди недостаточно свободны психологичес­ки, чтобы расслабиться и наслаждаться любовью; они долж­ны уменьшить давление своих смутных страхов. Так женщи­на, знакомая нам всем, прекрасно ведет дом, она предана детям, родительскому комитету, она занята общественной деятельностью в свой общине, у нее много видов деятельно­сти, она заслуживает одобрение всех, кто ее знает, и это по­верхностно ослабляет ее тревогу. Даже муж гордится ее граж­данскими достоинствами и не может понять, почему же ему так не хватает счастья в браке. Ведь все так хорошо.

Мужская версия подобного случая тоже знакома: муж­чина, который шел на все, чтобы завоевать жену, добился своего и теперь направляет все силы на достижение чего-то другого. Он великолепно ухаживал за женой, он шел на все, чтобы завоевать ее, но, когда она завоевана, она стано­вится чем-то вроде лежащих в банке денег, и он направля­ется на другие завоевания, причем не обязательно это будут другие женщины. Он расширяет свой бизнес, покупает бо­лее дорогой дом, роскошней проводит отпуск, повышает свой статус и свое значение всеми возможными путями.

Его жена может не видеть, что это своего рода соревно­вание, потому что пользуется результатами успехов мужа. Она получает норковую шубу, потом браслет с бриллианта­ми, и внешне это похоже на проявления любви. Тем време­нем она преданно выполняет свои обязанности в партнер­стве. Руководит все более увеличивающимся домом и хо­зяйством, рожает и воспитывает детей, вступает в женские отделения его клубов, с достоинством носит его норку и бриллианты. Она может чувствовать, что чего-то не хвата­ет; может с некоторой ностальгией вспоминать, как он за ней ухаживал; но продолжает свои достойные занятия и даже убеждена, что наслаждается своей долей его статуса и всего этого материального комфорта.

Но вот неожиданно дети вырастают и уходят из дома. Одна из мощных сил, которая связывала их жизни, бук­вально исчезает. Дом кажется чересчур большим, а их от­ношения - слишком далекими. В этот момент муж начи­нает критически поглядывать на жену. Она постарела, по­тяжелела, выглядит гораздо изношенней, чем ему казалось, в сущности, он просто очень давно не смотрел на нее вни­мательно. Точно так же и она начинает понимать, что его общество ее не слишком радует. Он тоже набрал вес, полы­сел, его не интересуют театр, искусство, а хуже всего то, что он считает ее чем-то само собой разумеющимся.

Эти люди начинали с любви и оба виноваты в том, что она утрачена. Оба позволили своей тревоге, невротической тенденции, безжалостно подгонять их, чтобы внешне все выглядело хорошо. Для них это стало важней, чем отноше­ния друг с другом, и в конечном счете уничтожило потен­циал, который они вначале видели в таких отношениях.

Такой ход событий легко ведет к взаимным обвинениям и упрекам, при этом ни один из супругов не понимает, что, в сущности, произошло. Хотя такое развитие событий дос­таточно знакомо, его главные причины нелегко обнаружить: они связаны с нашим нежеланием и неспособностью рас­познать взаимную тревогу, от которой мы страдаем, и по­нять, что цели, к которым мы стремимся, эту тревогу не могут ослабить или уничтожить. Сложный механизм такого поведения легко захватывает наши мысли, время и энер­гию, возвращая нас в мир мечты и уничтожая проявления любви в повседневной жизни.

Затянувшаяся незрелость

Точно так же, как тревога может окрасить наше пове­дение и тем самым ослабить любовь, затянувшаяся незре­лость способна породить целую армию несоответствующих реакций. Есть мужчины, которые приносят в брак сдер­жанность и отчужденность по отношению к женщине - сохранившиеся с детства пережитки тех усилий, которые мальчик прикладывал, чтобы освободиться от вечно бди­тельной, излишне заботливой, слишком любопытной ма­тери. Любящей жене трудно прорваться сквозь такое не­доверие, но если она признает это и примет во внимание как особенность мужчины, которого любит, она может по­мочь ему преодолеть это. Есть девушки, которые выросли в семье, где всем заправляла мать, а отец разрешал ей это делать. Для такой девушки идеалом становится подобная матери женщина, и она может стать такой женой. Мужу трудно будет преодолеть этот идеал, но, если он понимает опасность и признает свою жену женой, а не боссом, она со временем может научиться опираться на его любовь и силу.

Нет, разумеется, никакой гарантии, что подозрительный муж или стремящаяся к господству жена смогут преодолеть свои невротические тенденции и сменить их на любящее партнерство. Но мы предполагаем, что это не непобедимые невротические установки, а всего лишь тенденции, а тен­денции можно усиливать или ослаблять. Можно позволить сорнякам захватить сад, а можно их выпалывать и выращи­вать цветы.

Все это далеко не так легко, как кажется. Дурные при­вычки обладают над нами большой властью. Одна из таких привычек - тирания желания, которое мы стремимся осу­ществить немедленно. Подумайте, например, о том, как важно правильно рассчитывать свое поведение во времени.

Обладая хотя бы небольшим жизненным опытом, мы понимаем, что один человек может сказать другому прак­тически все, что захочет, если только правильно выберет время и манеру высказывания. Однако многие из нас, со­знающие справедливость этого положения применительно к отношениям в обществе, совершенно игнорируют его в личных отношениях, в том числе и в самых важных - в отношениях любви. Почему?

Опять-таки перед нами невротический образец, пережи­ток во взрослом незрелого детского поведения. Ребенок сначала действует, а потом думает - если вообще думает; им руководят чувства, непосредственные желания и импуль­сы. Он не может отложить свое стремление до более подхо­дящего момента, не может подобрать лучшую форму для своих слов и действий. Он не думает о том, что его поведе­ние может затронуть других людей. Он не научился еще воспринимать чувства других людей или думать с чужой точки зрения. Он знает только свои желания и мысли.

Для ребенка это нормально, для нас - во многих случа­ях неудобно, неприятно или способно вызвать раздражение и замешательство. Это может причинить ребенку неприят­ности. Но мы понимаем, что это детское поведение, и если наказываем или браним ребенка, то лишь для того, чтобы научить его тому, чему он должен научиться.

Но у взрослого такое поведение не может быть оправда­но, как у ребенка. Это проявление незрелости и, следова­тельно, неуместно. Это свидетельство неспособности чело­века принять на себя взрослую ответственность. Этот нере­алистический способ осуществления желаний часто приво­дит к поражениям и бедам.

Алкоголик, и1рок, всякий человек, настойчиво добива­ющийся удовлетворения чего-то такого, что для него осо­бенно важно, склонен вести себя таким образом. Такой че­ловек думает прежде всего о себе, и такая сосредоточен­ность притупляет чувствительность к другим людям. Не­возможно преследовать свои всепоглощающие желания и одновременно думать о других людях.

Даже временное согласие и раскаяние, обещания" вести себя по-другому, дорогие подарки и жесты любви - все это лишь попытки примириться. Это умиротворение любящего человека в стремлении смягчить неодобрение и, может быть, отдалить катастрофу. Но в любой момент, особенно если желания так и не удается удовлетворить, такой человек мо­жет гневно взорваться или впасть в состояние жалости к самому себе. Некоторые мужчины проявляют такую незре­лую реакцию, когда усталая жена отвергает сексуальные по­ползновения. Некоторые женщины столь же незрело реа­гируют на несогласие мужа ради жены возложить на себя бремя дополнительных расходов. В обоих случаях реакция взрослого не лучше реакции ребенка. Собственные жела­ния для таких людей становятся слишком сильными, и они не могут с ними справиться. Отказ, откладывание, компро­мисс - все это им чуждо.

Обычно такое поведение мы называем детским или эго­центричным. Справедливо, что нужно освободиться само­му, чтобы уделять внимание другим. Комфортные отно­шения требуют определенной свободы, возможности в чем- то отказываться от собственных интересов. Мы не можем быть влюблены и настроены на высоко чувствительные по­требности и желания человека, которого любим, если в нас самих стоит постоянный шум статики, который мы не можем отключить.

Запинаясь за себя самого

Другим главным препятствием к свободе может послу­жить низкая самооценка, плохое представление о себе са­мом. В результате множества травматических переживаний, описанных выше, люди часто приближаются к зрелости, чувствуя себя недостойными, неуверенными в своих спо­собностях, они постоянно оценивают себя. Эти раны роста бывают двух основных типов: либо они калечат нас, огра­ничивая способность функционировать, либо по-прежнему причиняют острую боль от прежних угрожающих и травма­тических переживаний.

В обоих случаях мы психологически находимся в таком состоянии, что постоянно запинаемся за собственные ноги. Мы не можем оторваться от сомнений в себе, чтобы сфоку­сировать внимание на ком-то другом и выработать привя­занность. Если трус когда-либо и завоевывал красавицу, то мог сохранить ее лишь в качестве няньки или матери. Лю­бовь питается тем, что мы даем объекту любви. Люди низ­кого о себе мнения готовы стать объектом благотворитель­ности и чаще, чем сами подозревают, развивают односто­ронние отношения зависимости.

Тонкие невротические тенденции, пронизывающие лю­бовь и заражающие ее, трудно устранить не только потому, что они возникли давно, но и потому, что они отвечают подсознательным потребностям. По определению, мы не можем распознать их в себе.

Любовь задолго до того, как перерастет в брак, часто и заметно обесцвечивается постоянным проявлением вред­ных образцов поведения со стороны одного или обоих любящих. До определенного момента они стараются иг­норировать подобные инциденты, растворять их в более здоровых элементах своих отношений. Однако вскоре их рациональное поведение начинает уступать перед настой­чивыми, хотя и поражающими их подсознательными сле­дами неврозов. «Что с нами происходит? - встревожено спрашивают они друг у друга. - Почему мы причиняем друг другу боль? Мы ведь по-прежнему любим друг друга, но больше не испытываем радости». Перевод: у нас есть потребности, о которых мы не подозреваем, которые не­сопоставимы с нашей любовью и вредны ей, и эти потреб­ности часто проскальзывают в наши добрые намерения и заставляют совершать поступки, о которых мы впослед­ствии сожалеем.

Мы вырастаем с неудовлетворенной подсознательной потребностью испытать принятие и любовь со стороны дру­гих людей. Нам как будто по-прежнему шесть лет и мы не знаем, чего нам хочется больше: любви или самоутвержде­ния. Желания шестилетнего ребенка по-прежнему обла­дают неодолимой силой и часто приводят его к конфлик­там и неприятностям. В один момент он просит любви, в следующий - демонстрирует свое самоутверждение каким- нибудь актом неповиновения. А выговор или наказание заставляют его усомниться в любви, которую он получает в другие моменты. Некоторые из нас никогда не перерас­тают такое состояние и продолжают сомневаться в искрен­ности получаемой любви. И если эта потребность в нас сильна, мы удовлетворяем ее далеко не самым разумным путем. Мы невольно испытываем возлюбленную поступ­ком на грани приемлемости, а потом, чтобы понять ее чувства, подвергаем ее допросу третьей степени, словно она преступник.

Иногда господствующая подсознательная потребность прямо не связана с любовью, какой мы обычно ее знаем, однако она может оказывать длительное пагубное влияние на любовь. В результате ядовитого впечатления ранних ли­шений человек невольно уходит в жизнь под одним лозун­гом: обладание безопасней любви. Он оставляет себе слиш­ком мало времени, чтобы выработать те сложные чувства, которые делают отношения с лицом противоположного пола стоящими. Крепость материального богатства, которую та­кой человек возводит для себя, чтобы защититься от мира, защищает его и от женщин. Он не понимает, что любовь не нуждается в обороне. И в результате любовь, как и все ос­тальное в его окружении, становится ограниченной, при­страстной и часто напряженной.

Все эти искалеченные виды любви обладают одним и тем же трагическим свойством. Радостные ожидания сме­няются спорами, разочарованиями и сознанием неоеу- ществленности. Люди, попадающие в такую ситуацию, не злодеи; они просто невинные жертвы собственных сил, которые не могут ни разглядеть в себе, ни контролировать. Возможно, это образцовые граждане со значительными до­стижениями. Людям нравится быть с ними. И от этого ста­новится еще непонятней, как можно совместить выдающий­ся успех в обществе и неудачи в личной жизни и глубочай­ших привязанностях?

Ответ, конечно, дать легко. Мы усваиваем правила и живем согласно им. Общество редко требует от нас больше, чем мы сами. Что еще важнее, социальные требования чет­ко очерчены, в то время как мы совсем не уверены в том, чего хотим в самых близких отношениях. Не успеем мы удовлетворить желание, как начинаем испытывать диском­форт и чувство вины. Чисто социальные отношения обыч­но не связаны с подобными внутренними сложностями. Ритм общества прост и четок; значительно трудней идти в такт с гораздо более побудительным и менее понятным тем­пом наших внутренних потребностей.

Подкрепляя структуру

Что со всем этим можно сделать? Как справиться с тре­вогой, низкой самооценкой, незрелостью, подсознательны­ми потребностями - следами неврозов, которые мы все вносим во взрослую жизнь и взрослую любовь?

Многие специалисты в этой области пессимистично ут­верждают, что сделать почти ничего нельзя. Поскольку тре­вога, например, возникает в жизни очень рано, поскольку она кажется неотъемлемым компонентом человеческого опыта, а рассмотренные выше теории как будто подтверж­дают, что это именно так, то много ли у нас шансов для ее исключения?

То же самое справедливо и относительно остальных не­вротических тенденций. Мало кому удается прожить нор­мальное детство без ощущения своей недостойности, не­зрелости, подсознательной фиксации на каких-то более ранних стадиях развития. Возможно, в идеале всего этого можно избежать, но ни мы сами, ни человеческое общество в целом не идеальны. Все виды общества, подвергшиеся изучению, оставляли желать лучшего, когда речь шла об индивидуальном развитии.

Пессимисты указывают, что, поскольку эти дефекты воз­никают на самых первых этапах жизни, они становятся час­тью самого основания личности. И как здание строится на фундаменте, так и основание личности обрастает более по­здними надстройками. На это основание нагромождается множество переживаний. Когда стрессы и давления усилива­ются, надстройки начинают трескаться и вся конструкция оказывается под угрозой. Чтобы предотвратить разрушение всего здания, что-то нужно сделать с его фундаментом.

Так же бывает и с нашей личностью, с надстройкой, которая должна выдерживать жизненные стрессы. Но как добраться до основания, до фундамента психологической жизни к тому времени, как мы стали взрослыми?

Фрейд разработал для этого метод психоанализа, но это долгий и болезненный процесс, и не всякий может позво^ лить себе многолетнюю терапию. Да и нельзя назвать этот метод непогрешимым: ни один метод лечения, ни меди­цинский, ни психологический, не приводит к полному ус­пеху. Однако перспективы не так мрачны. К надстройке можно добавить множество подпорок, и эти дополнения могут не только укрепить постройку, но и быть декора­тивными.

Архитекторы великих готических соборов нашли способ поддерживать и одновременно украшать свои сооружения. Идея летящих контрфорсов возникла, когда средневековые архитекторы начали все выше и выше поднимать стены соборов, так, что она начали колебаться под своей тяжес­тью. В те дни не было стальных скобок, и поэтому были изобретены подпорки-контрфорсы; причем они делались такими, что не только подкрепляли стены, но и производи­ли впечатление будто летят и парят вдоль всего здания. Летящие контрфорсы Собора Парижской богоматери, ко­торыми можно любоваться с левого берега, стали настоль­ко неотъемлемым элементом здания, что, когда семьсот лет спустя, в XIX веке, оно было обновлено и укреплено, до­бавления были сделаны именно к этим подпоркам, а не к фундаменту или к стенам.

Когда великий художник создает произведение искусст­ва и одновременно отыскивает выход своей тревоге, он де­лает то же самое. Он строит летящие контрфорсы, которые не только поддерживают, но и украшают. Не нужно быть великим художником, чтобы успешно укрепить и украсить свою жизнь. Иногда нам бывает необходима помощь, но очень многое мы можем сделать для себя сами.

Разорвать невротическую цепь

Прежде всего стоит использовать свободное время в бо­лее расчетливых стремлениях к развлечениям и радостям. Мы уже говорили об этом, но стоит повторить. У всех нас есть тенденция становиться малоподвижной физической массой к концу рабочего дня и тем более к концу рабо­чей недели. Мы позволяем своему свободному времени оставаться ненаправленным и соответственно нерезульта­тивным. Мы начинаем раздражаться и используем окружа­ющих для выражения своей смутной неудовлетворенности. И когда они отвечают нам таким же образом, спящие не­вротические элементы нашей личности оживают.

Более тщательное планирование отдыха и развлечений может помочь человеку полнее испытывать радость. Чув­ствуя себя лучше, он становится более взрослым и способ­ным больше отдавать. Родители это знают: когда дети здо­ровы, счастливы и довольны жизнью, родители тоже чув­ствуют себя лучше, они готовы к сотрудничеству в поисках счастья.

Другие культуры больше делали и меньше говорили о поисках счастья. Мы выросли в социальной традиции, ко­торая имеет тенденцию неодобрительно относиться к раз­влечениям: развлечение ради развлечения считалось грехов­ным или, по крайней мере, опасным. Наслаждение откры­вает двери Сатане.

Но социальные взгляды меняются, хотя и медленно. Когда создавался современный западный мир, людям при­ходилось много и напряженно работать только для того, чтобы выжить, и еще больше работать, чтобы достичь минимума безопасности. Всякое мгновение, которое они посвящали развлечениям, могло дорого обойтись, могло даже приве­сти к катастрофе. Большинство жили на пороге нищеты и голода, как живут сегодня многие миллионы в разных ча­стях мира. Но у нас сегодня такое изобилие времени и ресурсов, что мы можем позволить себе тратиться на раз­влечения. И соответственно изменилось и наше отноше­ние к развлечениям.

Развлечение может служить нашим целям по-разному. Любая форма развлечения способна вывести нас за преде­лы самих себя, смягчить гнетущую тревогу и ощущение опасности, дать отпуск от невротического бремени. Мы редко смеемся в одиночестве, мы смеемся с другими людь­ми. Смех заразительней простуды. Самые смешные коме­дии не вызывают смеха в полупустом зале, но когда зал полон, все смеются.

Счастливые дети приятны и хороши, то же самое можно сказать и о счастливых взрослых. Они лучше относятся друг к другу, если хорошо проводят время. Чем больше люди развлекаются вместе, тем добрее они друг к другу. Поэтому лучший способ преодолеть невротические тенденции в люб­ви - вместе развлекаться и совершать различные радост­ные поступки. Пока мы развлекаемся и наслаждаемся, мы остаемся в пределах счастья; чувствуя себя так, мы оттесня­ем невротические тенденции, которые в противном случае могут причинить вред нашим отношениям.

Трудность в том, что невроз означает болезнь, печаль, несчастье. Чем сильней невротические элементы, тем труд­ней планировать и рассчитывать удовольствия. Есть люди, которые во всем видят препятствия и недостатки. «Как я могу радоваться и развлекаться, - спрашивает студентка колледжа, - когда преподаватели тупы и скучны, они за­ставляют нас слишком много работать, и здесь вообще нет парней?» Очевидно, не все так считают. Другие девушки в том же колледже умеют радоваться. И если счастье что- нибудь значит для этой печальной молодой женщины, ей стоило бы изучить отношение и действия других. А еще лучше “ подражать им, чтобы начать процесс изменения своих чувств.

Невротические тенденции причиняют нам вред, но не уничтожают нас. Мы очень многое можем сделать для себя без лечения. Мы не безоружны. Мы хорошо функциониру­ем, и у нас тоже бывают хорошие времена. И именно это способно помочь нам больше, чем все остальное.

Сегодня обычно подчеркивают необходимость понять, что в нас неладно, как будто одно это гарантирует свободу. Конечно, это часто помогает осознать импульсы, которые подсознательно вынуждают нас действовать. Но одного осоз­нания недостаточно для их устранения. Гораздо легче из­менить направление этих потребностей. Хотя подсознатель­ные фиксации и порывы нелегко поддаются сознательному и намеренному перенацеливанию, этот процесс значитель­но облегчается общим богатством содержания жизни. Это просто означает, что чем больше интересов у человека, тем больше у него каналов и способов для выражения любых своих потребностей. Если у человека есть сильная потреб­ность быть, например, больше с мужчинами, а не с женщи­нами, это совсем не обязательно должно привести к разру­шению его любви. Преследуя свои политические или спортивные интересы, он может проводить достаточно вре­мени с мужчинами, чтобы не испытывать тревоги и ощу­щения несчастья, когда проводит время с женой.

Разумеется, картина гораздо сложней. В хаосе жизни сводятся вместе многие наши потребности, интересы, ас­пекты личности и многие люди и ситуации. Именно поэто­му так трудно думать о себе. Мы можем оценивать и пла­нировать и делаем это, но решения, которые мы принима­ем, отражают скорее наше настроение, чем рациональную мысль. Именно поэтому так важно защищать свое настрое­ние. И любое небольшое наслаждение, любая радость, ко­торую мы приносим себе и окружающим, защищает наше настроение и позволяет ограничить вредное действие не­вротических тенденций.

Любовь как невроз симптомы

Различие между любовью и невротической потребностью любви заключается в том, что главным в любви является само чувство привязанности, тогда как у невротика первичное чувство — потребность в обретении уверенности и спокойствия, а иллюзия любви — лишь вторичное.

Если человек нуждается в чьей-то любви ради избавления от тревожности, то он отчаянно стремится к любого рода привязанностям ради собственного успокоения. Он лишь чувствует, что перед ним человек, которому он доверяет или к которому испытывает слепую страсть. Но то, что ему представляется любовью, на самом деле — реакция благодарности за проявленную к нему доброту . Добрые отношения влиятельного лица невротик принимает за любовь к нему, а свое отношение к нему невротик осуществляет под маской любви, хотя в действительности это не любовь, а цепляние за других людей для удовлетворения собственных потребностей. Так что совсем не искреннее чувство подлинной любви обнаруживается в готовности его к резкому изменению, если не оправдываются какие-либо его ожидания.

Последний признак неспособности любить: игнорирование личности другого, его особенностей, недостатков, потребностей, желаний, развития. Такое игнорирование является результатом тревожности, которая побуждает невротика цепляться за другого человека. Тонущий, пытаясь спастись, хватается за находящегося рядом, не принимая во внимание желание или способность последнего спасти его. Они могут прятаться за отчаянными усилиями быть внимательным и даже жертвовать собой, но они не могут предотвратить некоторых реакций. «Преданная» секретарша может ненавидеть начальника за чрезмерное увлечение работой. Сверхзаботливая мать может игнорировать потребность ребенка в самостоятельном развитии.

Невротик, средством защиты которого является стремление к любви, вряд ли когда-нибудь осознает свою неспособность любить. Нельзя презирать человека, не доверять ему, желать разрушить его счастье и в то же время жаждать его любви, помощи и поддержки. Хотя невротик может иметь успех, по крайней мере временный, получая любовь, к которой стремился, в действительности он неспособен принять ее. Можно бы было ожидать, что он примет любую предлагаемую ему любовь с таким горячим желанием, с каким страдающий от жажды человек припадает к воде. Это действительно имеет место, но временно. Это происходит потому, что в глубине души любовь либо воспринимается невротиком с недоверием, либо она возбуждает в нем подозрительность и страх. Он не верит в это чувство, потому что твердо убежден, что никто в действительности не может его любить. Убеждение, что тебя не любят, родственно неспособности любить . Поэтому он требует все новых внешних доказательств вашей любви. Он напоминает максимальный термометр. Любое снижение уровня любви он рассматривает как ее отсутствие. Истинную любовь он принять не может.

Вот признаки невротической любви.

1. Невротическая любовь носит навязчивый характер . Для невротика любовь не роскошь, не источник, а жизненная необходимость.

Эмоциональная зависимость проявляется в появлении чувства, что весь мир разлетится на куски, если невротик не получит одобрения от любимого. Кроме того, возникает чувство обиды от такого порабощения, хотя партнер и ни при чем. Дело в тревожности невротика. Так как любовь часто вызывает боль, то после нескольких любовных связей невротик вообще отказывается от попыток устроить свою личную жизнь. Иногда, чтобы заслужить любовь начальника, невротики игнорируют свои собственные интересы, пытаясь сделать каждую встречу интересной для начальника, развлекая его и высказывая ему восхищение.

По отношению к любви можно выделить три группы невротиков.

Одна группа действительно стремится к любви, в какой бы форме она ни проявлялась и какие бы методы ни применялись для ее достижения.

Мысли психотерапевта о любви, семье и отношениях. Невротическая потребность в любви

Тема, которую мы хотим здесь обсудить это невротическая потребность в любви. Речь идет о хорошо знакомой каждому психотерапевту преувеличенной потребности некоторых пациентов в эмоциональной привязанности, позитивной оценке со стороны окружающих, их советах и поддержке, также как и в преувеличенном страдании, если эта потребность не удовлетворяется.

Однако в чем разница между нормальной и невротической потребностью в любви?

Все мы хотим любить и быть любимыми, если это удается, мы чувствуем себя счастливыми. В такой степени потребность в любви или, точнее, потребность быть любимым, не является невротической. У невротика потребность быть любимым преувеличена. Если окружающие люди менее любезны, чем обычно, невротику это портит настроение. Для психически здорового человека важно быть любимым, уважаемым и ценимым теми людьми, которых он ценит сам; невротическая потребность в любви навязчива и не разборчива.

Подобные невротические реакции очень отчетливо выявляются в процессе психоанализа, так как в отношениях пациент-психоаналитик присутствует одна особенность, отличающая их от других человеческих отношений. В психоанализе относительно дозированная эмоциональная вовлеченность психотерапевта создает возможность наблюдать эти невротические проявления в более ярком виде, чем это случается в повседневной жизни: мы видим снова и снова, сколь многим пациенты готовы пожертвовать, чтобы заслужить одобрение своего психотерапевта, и как они щепетильны во всем, что может вызвать его неудовольствие.

Среди всех проявлений невротической потребности в любви хочется выделить одно, достаточно распространенное в нашей культуре. Это переоценка любви, свойственная, прежде всего, определенному типу женщин. Мы имеем в виду, невротических женщин, которые чувствуют себя в опасности, несчастными и подавленными всегда, пока рядом нет никого бесконечно им преданного, кто любил бы их и заботился о них. У таких женщин желание выйти замуж принимает форму навязчивости. Они застревают на этом желании как загипнотизированные, даже если сами абсолютно не способны любить и их отношение к мужчинам заведомо скверное.

Другая существенная черта невротической потребности в любви – это ее ненасытность, выражающаяся в ужасной ревнивости: «Ты обязан(а) любить только меня. Под ревностью мы подразумеваем здесь не реакцию, основанную на действительных фактах, а именно ненасытность и требование быть единственным предметом любви.

Еще одно выражение ненасытности невротической потребности в любви – это требование безусловной любви. «Ты обязан(а) любить меня независимо от того, как я себя веду. Даже тот факт, что в психоанализе пациент должен платить психотерапевту, служит для невротика доказательством, что изначальное намерение психотерапевта вовсе не помогать: „Хотел бы помочь - не брал бы денег“. В их отношении к собственной любовной жизни господствуют аналогичные представления: „Он(а) любит меня только потому, что получает сексуальное удовлетворение“. Партнер обязан постоянно доказывать свою „настоящую“ любовь, жертвуя при этом своими моральными идеалами, репутацией, деньгами, временем и т. п. Любое невыполнение этих всегда абсолютных требований интерпретируется невротиком как предательство.

Другой признак невротической потребности в любви – чрезвычайная чувствительность к отвержению. Любые нюансы в отношениях, которые можно было бы истолковать как отвержение, невротик воспринимает только так, и отвечает на это ненавистью.

В конце концов, возникает главный вопрос, почему невротику так трудно удовлетворить свою потребность в любви?

Одна причина – ненасытность его потребности в любви, для которой всегда будет мало.

Другая причина - это неспособность невротической личности любить.

Невротик не отдает себе отчета в своей неспособности любить. Он обычно даже не знает, что не умеет любить. Чаще всего невротик живет иллюзией, что он величайший из влюбленных и способен на величайшую самоотдачу. Он держится за этот самообман, так как он выполняет очень важную функцию оправдания его претензий на любовь. Именно этот самообман позволяет невротику требовать все больше любви от других, а это было бы невозможно, если бы он действительно осознавал, что на самом деле ему на них наплевать.

Еще одна причина, почему невротику так трудно почувствовать себя любимым – это непомерный страх отвержения. Этот страх может быть так велик, что часто не позволяет ему подойти к другим людям даже с простым вопросом. Он живет в постоянном страхе, что другой человек их оттолкнет. Он может даже бояться преподносить подарки – из страха отказа. Страх быть отвергнутым и враждебная реакция на отвержение, заставляют невротика все больше и больше удаляться от людей. Таких людей можно сравнить с людьми умирающими от голода, которые могли бы взять еду, если бы руки не были связаны за спиной. Они убеждены, что их никто не сможет полюбить – и это убеждение непоколибимо.

Страх перед любовью тесно связан со страхом перед зависимостью. Так как эти люди действительно зависят от любви других и нуждаются в ней как в воздухе, опасность попасть в мучительное зависимое положение действительно очень велика. Они тем более бояться любой формы зависимости, поскольку убеждены во враждебности других людей.

Как же может быть понята эта невротическая потребность в любви с ее постоянной преувеличенностью, патологической навязчивостью и ненасытностью?

Можно подумать, что невротическая потребность в любви - это выражение инфантильной „фиксации на матери“. Это подтверждается сновидениями таких людей, в которых прямо или символически выражается желание припасть к материнской груди или вернуться в материнскую утробу. История их детства действительно показывает, что они или не получили достаточно любви и тепла от матери, или что они уже в детстве были к ней чрезвычайно сильно (навязчиво) привязаны. В первом случае невротическая потребность в любви – выражение упорно сохраняющегося желания, во что бы то ни стало добиться материнской любви, которую они недополучили в детстве. Во втором случае, похоже, что это прямое повторение цепляния за мать.

Во многих случаях очевидным истолкованием кажется то, что невротическая потребность в любви – это выражение существенных дефицитов в самооценке. Заниженная самооценка, отношение к себе самому как к злейшему врагу, нападения на самого себя – типичные спутники таких людей, которые нуждаются в любви для того, чтобы ощутить себя в безопасности и поднять свою заниженную самооценку.

Часто невротическая потребность в любви проявляется в форме сексуальных заигрываний с психотерапевтом. Пациент выражает через свое поведение или сновидения, что он(она) влюблен в психотерапевта и стремится к некоторого рода сексуальной вовлеченности. В некоторых случаях потребность в любви проявляется прямо или даже исключительно в сексуальной сфере. Чтобы понять это явление мы обязаны помнить, что сексуальные желания не обязательно выражают половую потребность как таковую – проявления сексуальности могут также представлять собой вид ориентации на контакт с другим человеком. Невротическая потребность в любви тем скорее выразится в форме сексуальности, чем тяжелее складываются эмоциональные отношения с другими людьми. В таких случаях сексуальность – один из немногих, а может и единственный мост, перекинутый к другому человеку.

Каждая несчастливая семья несчастлива по-своему. Истина, известная всем. А вот то, что существуют общие, типичные рифы на пути к семейному счастью, знают уже не все. Наши исследования семейных отношений убеждают: есть общие законы несчастья →

В кабинет к психологу достаточно часто приходят люди, страдающие от любви. Несмотря на тенденцию нашей культуры облагораживать любовное чувство, в обычной жизни любовь может оказаться переживанием весьма мучительным и деструктивным. Муки ревности, страх потери, отчаяние неразделенной любви, боль предательства – часть невыносимых переживаний влюбленных →

Один пациент рассказал мне следующее сновидение: „Я нахожусь в постели со своей женой, а между нами лежит мой бухгалтер. Он собирается совершить с ней половой акт. Происходящее вызывает у меня смешанные чувства - только почему-то все это кажется мне вполне уместным“ →

Из древних литературных источников можно проследить, что люди обращали внимание на то, что одни любят пылко с надрывом, другие спокойно, надежно до самой смерти. Эти наблюдения даже нашли свое отражение в греческом языке, происходящем из наиболее древней, культурной цивилизации. В нем есть несколько терминов, которыми обозначают разные оттенки, особенности любви →

В рамках психологии юнгианского направления психологическая реальность описывается не только понятиями, но и образами, например, Василиска, сказочного чудовища, символизирующего сладострастие и похоть →

Объяснить, что такое ревность, кажется, никому не составит труда. Одни вспомнят народную мудрость „Ревнует- значит, любит“, другие приведут несколько цитат из Зигмунда Фрейда. Наверное, нет женщины, которая могла бы сказать: „Ревность? Мне это незнакомо!“ Ни красавицы, ни миллионерши не застрахованы от этого чувства.

Говорят, и в фонарном столбе можно увидеть соперницу →

Ревность - одна из наиболее сильных, разрушительных и болезненных эмоций. Зачастую она рассматривается как мера любви одного человека к другому. Oтсутствие ревности, наоборот, часто трактуется как признак безраличия, так что в случае сомнений один человек даже может испытывать силу любви другого, пытаясь вызвать в нем ревность →

Патологическая ревность - болезнь, приводящая к жутким последствиям. И от нее в равной степени страдают оба пола. Правда, есть свои особенности у мужской и женской ревности. Если женщина готова вынашивать свою годами, превращая существование „подозреваемого“ в сущий ад, то мужская ревность спонтанна. Она мгновенно возникает и столь же внезапно может погаснуть. Но последствия такой „огневой“ ревности, как говорится, могут стать „классическими“ →

Мне кажется, что мой муж меня разлюбил. Когда мы познакомились, все было так ярко и красочно! Он за мной ухаживал, оказывал многочисленные знаки внимания, дарил цветы. А теперь все стало обыденно. Мы встречаемся вечером дома, едим, разговариваем, потом ложимся спать. Все просто и без всякой страсти. Порой мне кажется я для него просто как один из предметов мебели, нечто вроде мягкого уютного кресла, к которому привык, но особенно не замечаешь…» →

Секс ради секса – большинство молодежи отдает именно такой любви большее предпочтение. Именно такие отношения ни к чему не обязывают, да уж тем более не требуют подвигов. В сущности, one night stand - мечта любого командировочного, курортника и не вполне сексуально удовлетворенного жителя мегаполиса →

Пожалуйста, скопируйте приведенный ниже код и вставьте его на свою страницу — как HTML.

Невроз или Любовь

Любовь - это активная заинтересованность в жизни и развитии объекта любви.

Тебе не везет в любви? Ты устала от вечных встреч и расставаний? Тебе кажется,что ты ходишь по замкнутому кругу? И так хочется быть просто счастливой! Что делать?

Сначала нужно понять что есть любовь!

Главная ошибка всех девушек в том, что они не умеют отличать здоровые чувства , которые ведут к счастливым партнерским отношениям от любви — невроза , которая заставляет страдать.

Жизнь — это не пробы на главную роль в мексиканском сериале, поэтому нужно прекратить разыгрывать трагедии, а научиться наконец любить правильно и тогда в твою жизнь будут притягиваться мужчины, которые тоже способны на здоровые отношения. И которые, готовы создать семью в новом времени.

Любовь неправильная – это любовь невротика. Она полна ожиданий… Сначала девушка ждет, что “любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь ”, часто не прилагая к этому усилий. Потом она ждет ухаживаний и подарков, предложения руки и сердца и полцарства в придачу. Потом шикарной свадьбы, медового месяца на Багамах, потом, что ее будут любить и лелеять до конца дней. Здоровая и красивая любовь ничего особо не ожидает — она сама дает, потому что знает, что только отдавая можно получать.

Ей не нужны гарантии и определенность. Именно способность человека жить в состоянии неопределенности отличает здоровую личность от личности незрелой. Как хорошо написано у К. Хорни по этому поводу: Различие между любовью и невротической потребностью в любви заключается в том, что главным в любви является само чувство привязанности, в то время как у невротика первичное чувство — потребность в обретении уверенности и спокойствия. Только четкие сроки, обязательства и выполнение, часто завышенных требований, дают возможность наконец расслабиться и перестать тревожиться – человеку с адекватным отношением к жизни гарантии не нужны. Он знает, что жизнь может внести коррективы в любые планы и готов к этому. Невротик себя не любит и считает себя в глубине души недостойным любви. Поэтому он влюбляется мгновенно, когда кто то начинает оказывать знаки внимания. То, что невротику представляется любовью, на самом деле — реакция благодарности за проявленную к нему доброту. Невротик в любви нуждается – отсюда истерики, нервы и бессонные ночи. Он в нужде – в детстве недолюбили, общество не оценило, не реализовался – поэтому ему как воздух нужно, чтобы хоть кто-то обнял и приголубил. Он голоден – он готов питаться подачками и чем попало, а не наслаждаться процессом…

Невротик ревнив. Его отношение к себе постоянно колеблется: то она Богиня, то полное ничтожество, поэтому она постоянно сомневается в том, что кто-то в принципе способен полюбить ее и тщательно отслеживает, что бы ни крошки внимания возлюбленный не раздал на стороне.

Невротик очень подозрителен. Ему все время что то чудиться. То его не любят, то любят недостаточно. То он старается, а его не ценят Его уверенность в чувствах партнера можно вызвать только романтическим поступком в его честь и длиться она недолго, до тех пор, пока жертва любви остается под впечатлением от события.

Невротик терпелив. Он все время выжидает.От скандала до истерики, от демонстративных уходов или игр в молчанку — он накапливает “материал “и терпит до последнего. А зачем? Ведь скажи ты все вовремя и спокойно – не пришлось бы потом ругаться.

Невротическая любовь не способна сделать по-настоящему счастливым объект своей любви! Конечно девушка всячески стремиться быть хорошей для любимого, приносить ему радость, искренне хочет, чтобы партнеру было с ней весело и хорошо, только в обмен на что то: смс-ки, романтические ужины, верность и т.д. (список никогда не заканчивается, невротику никогда не бывает достаточно любви – он ненасытен.)

И о горе тебе, возлюбленный, если ты не оправдываешь надежд (ну устал или неправильно интерпретировал туманные намеки или не обладаешь телепатическими способностями)– Все! Конец света! Невротик уходит в обиду! Вызывать жалость, обвинять, обижаться, унижаться и т.д. – он виртуозный манипулятор. Часто, чтобы его полюбили невротик специально изучает приемы НЛП и вообще ооочень старается, чтобы его не игнорировали, совершенно не заботясь о том, как себя чувствует второй человек в этих отношениях.

Для того, чтобы проверить влюблены Вы в этого человека или это обычный невроз, просто задайте себе вопрос: ”Если бы сейчас в Вашей жизни появился ухажер более красивый, более щедрый, более внимательный к Вам, о ставили бы Вы мысли о своей сегодняшней зазнобушке? ”

Жаль, что практически 100 процентов страдальцев любви отвечают, практически не задумываясь – Да! А ведь еще минуту назад Вы готовы были отдать жизнь за любимого…, правда, только на словах. Да и ту жизнь, которой Вы сами не дорожите.

АНЕКДОТ

Каждая интеллигентная девушка знает, что слово невротик пишется слитно.

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ! ЦИТАТА

Все наши подсознательные желания, противоречивые по природе и безграничные по содержанию, ждут своего исполнения именно в любви. Наш партнер должен быть сильным и в то же время беспомощным, вести и быть ведомым, быть аскетичным и чувственным одновременно. Он должен изнасиловать нас и остаться нежным, посвящать все свое время только нам и напряженно заниматься творческим трудом. Пока мы считаем, что он действительно может выполнить все это, он окружен ореолом сексуальной переоценки. Мы принимаем силу этой переоценки за силу нашей любви, но, на самом деле, лишь демонстрируем напряженность наших желаний, потому что сама природа этих требований делает их невыполнимыми. К.Хорни

Невротическая любовь

Невротическая любовь — это состояние, характеризующееся чувством влюблённости по отношению к кому-либо, омрачённое отсутствием взаимности. Такие состояния сопровождается ощущением неспособности свободно выразить в действиях свои чувства. В связи с этим, и развивается тревога.

Возникает внутренний конфликт . Суть конфликта заключается в том, что одновременно существует острое желание выразить свои нежные чувства объекту любви и нелепая неспособность эти чувства проявить.

Нарастающий конфликт вызывает напряженность и дискомфорт. А это в свою очередь ещё дальше отдаляет от реализации своих намерений.

Страдая от невозможности удовлетворить свои стремления, но, испытывая острую в том необходимость, влюблённый, неосознанно переносит свои взаимоотношения в ту сферу духовности, где тревог не существует, т. е. в фантазии. Успокоившись и получив удовольствие в фантазийном предвкушении, тревога проходит. Дальнейшие отношения видятся оптимистически. Однако оптимизм рушится при первой же неудачной попытке выразить те чувства в реальности, которые так легко и успешно изливались в фантазиях.

Оптимизм сменяется на снижение самооценки, на удручённое состояние. Спасаясь от туч надвигающейся тревоги, происходит бегство в безоблачную фантазию, где всё возможно и всё разрешено. И чем чаще и глубже фантазийное предвкушение, тем более сложен и невыполним следующий реальный контакт.

Кажущаяся безвыходность и неразрешимость проблемы проявляется в мрачности настроения.

Невыполнимость их связана с тем, что возникает разнофазность этапов сближения. Один из партнёров, благодаря фантазиям и предвкушениям достиг более глубокого уровня взаимоотношений, другой же, ничего не зная и не переживая этих чувств, находится на поверхности и в начале сближения. В контексте этих аналитических размышлений должно всегда помнить о гениально описанных фазах сексуального сближения Зигмундом Фрейдом, которые и сегодня свежи и актуальны:

1-я. Фаза визуального контакта
а — созерцание из социального пространства,
б — рассматривание из личного пространства.

2-я. Фаза вербального контакта
а — короткие полувопросы, полуутверждения о ничего не значащих событиях «не правда ли хорошая погода?!», «вы случайно не на концерте сегодня были?», «понравился ли Вам концерт? Мне да, хотя впрочем. и т.д.,
б — Фаза предметных флиртных бесед.

3-я. Сексуальная фаза
а-прикосновение к общедоступным местам.
б-прикосновение к интимным местам.

Я считаю, что продуктивный контакт возможен только в том случае, если оба субъекта одновременно и вместе достигают определённой фазы. И скорость продвижения по этому пути естественна для обоих.

Это способ развития нормальной, физиологической любви. Любви одухотворённой, приносящей восторг, удовольствие. От такой любви рождаются и воспитываются счастливые и здоровые дети.

В невротической любви ситуация другая. Страдающий от невротической любви субъект значительный путь сближения проходит самостоятельно, в своих фантазиях. И готов к более тонкому и продвинутому контакту. Но эта готовность эфемерна, и пригодна лишь для фантазий, тогда как реального контакта не происходило. Пытаясь, в очередной раз, предпринять попытку общения с точки его фантазийной фазы, его тело, не имеющее опыта предыдущих рефлексий, ещё не готово к этому поступку, и отвечает перед неизвестностью дискомфортной скованностью. Развивается тревожная неуверенность.

Ощущение несостоятельности в совершении действий предлагаемых его воспалённой фантазией только усиливает дискомфортную тревожность. Наступает отчаяние.

И в попытке избавиться от тягостных переживаний происходит погружение в безотказные флиртные фантазии. Эти бесплодные фантазии всё больше и больше отдаляют от возможности простого человеческого контакта. Если же при попытке реального общения удается «переломить» тревожную напряжённость, то вместо непринуждённого общения, любовь, как в блендере взбивается с тревогой. И эта смесь продуцирует невнятные и непонятные для объекта любви междометия или срыв в грубость.

И, бегство в «спасительные» фантазии.

Сам же предмет любви, от подобного общения находится в состоянии эмоционального непонимания. И уже у предмета любви развивается дискомфортная тревожность и отторжение дальнейших притязаний. Ведь невротически влюблённый, в своих фантазиях оторван от действительности.

Он, находясь на более поздней фазе сексуального сближения, готов к достаточно сложным поведенческим реакциям, свойственным для этапа взаимоотношений достигнутого им. А предмет любви, не испытав начальных эмоциональных переживаний находится в начале пути. А это только мешает естественности взаимоотношений. Каждая неудачная попытка сближения лишь усложняет ситуацию для обоих.

Для начала стоит рассмотреть механизмы формирования нормальной влюблённости. Каждый человек, постоянно находится под действием двух противоположно направленных биологических законов, выражающихся в инстинктах (Павловские «от» среды и «к» среде). Под действием закона сохранения индивида человек стремится защитить себя, отстаивая свои личные права и свободы, определяя свои границы в окружающей его среде и устанавливая в них свой порядок. Подчинение этому закону приводит к повышению уровня личного комфорта.

Этот биологический закон эволюционно более древний, целью его является эгоистическое выживание существа (человека) пусть даже и ценой причинения вреда окружению. Так строя жилище, человек вырубает деревья, истребляет животных и многое другое.

Пример: известный авангардный музыкант, Don Van Vliet, распорядился вырубить все деревья вокруг его дома, поскольку шум листвы мешал его занятиям. Уединение, таким образом, отрицательно сказывается на социальном функционировании, однако позволяет обустроить среду максимально удобную для конкретной личности.

Под действием же закона сохранения вида человек стремится к возможно большему общению. В результате чего не только возрастает вероятность более многочисленного потомства, но и происходит необходимый для развития общества обмен информацией. Так же считается, что занимается коллективной работой и массовыми развлечениями человек тоже под действием закона сохранения вида, поскольку вся социальная деятельность ведёт не только к сохранению, но к процветанию, благоденствию и эволюции вида.

Этот более поздний закон связан с взаимодействием в группе, является изначально альтруистическим, поскольку благополучие группы (а значит и отдельных её членов) ставится выше собственного благополучия.

Пример: Во время войн церковные колокола часто изымались государством для военных целей. Но люди жертвовали металлические изделия из дому и выплавляли новый колокол. При этом каждый лишался какой-то домашней утвари, приобретая при этом, в духовности. Однако излишняя погруженность в группу лишает человека индивидуальных качеств, творчества, способности принимать решения, в том числе непопулярные.

Истинное витальное удовлетворение человек получает, балансируя где-то посередине между творческим уединением и активным положением в обществе. В месте выбранном индивидуально.

Эти же законы косвенно объясняют, почему общественные порядки, доведённые до тоталитаризма всегда губительны для индивидуума, а маргинальный индивидуализм антисоциален.

Что же происходит во время влюблённости? Когда некий человек видит объект своей влюблённости, он испытывает влечение, которое проявляется, прежде всего, в стремлении к общению. Однако, предвидя отказ объекта влюблённости, несомненно, представляющего исключительное значение, влюблённый испытывает тревогу или волнение. В данном случае происходит борьба мотиваций, когда человек и хочет достичь своей цели, и страшится этого, предвидя страдания из-за отказа.

В такой ситуации возможны три исхода: