Сабаа Тахир

УГОЛЕК В ПЕПЛЕ

Часть I Облава

Мой старший брат вернулся домой в самый темный час перед рассветом, когда призраки и те уже отдыхают. От него пахло сталью, углем и кузницей. Врагом.

Он ловко перепрыгнул через подоконник, беззвучно ступая босыми ногами. Следом ворвался горячий пустынный ветер, зашелестел занавесками. На пол выпал его альбом, и быстрым движением он пнул его под кровать, точно змею.

Где ты был, Дарин? В мыслях я набиралась мужества и спрашивала его об этом, и Дарин в ответ доверялся мне. Куда ты все время исчезаешь? Почему? Ведь ты так нужен Поупу и Нэн. Ты нужен мне.

Каждую ночь на протяжении почти двух лет я собираюсь спросить его об этом. И каждую ночь у меня не хватает смелости. Дарин - единственный, кто у меня остался. Я не хочу, чтобы он отдалился от меня, как от всех остальных.

Но сегодня все иначе. Я знала, что в его альбоме. Что это значит.

Ты должна спать. - Шепот Дарина отвлек меня от тревожных раздумий. Это его почти кошачье чутье досталось ему от матери. Он зажег лампу, и я села в постели. Бесполезно притворяться спящей.

Комендантский час давно начался, патруль уже три раза проходил. Я волновалась.

Я знаю, как не попасться солдатам, Лайя. Это дело практики.

Он оперся подбородком о мою койку и улыбнулся ласково и насмешливо, совсем как мама. И посмотрел так, как обычно глядит, когда я просыпаюсь от кошмаров или когда у нас заканчиваются запасы зерна. Все будет хорошо , говорили его глаза. Он взял книгу с моей кровати.

- «Те, кто приходят ночью», - прочитал он название. - Жутковато. О чем она?

Я только начала, о джиннах… - я запнулась. Умно. Очень умно. Он любит слушать истории так же, как я люблю их рассказывать. - Забудь. Где ты был? Этим утром Поуп принял с десяток пациентов, не меньше.

А мне пришлось подменять тебя, потому что он бы не справился в одиночку. И поэтому Нэн вынуждена была сама разливать джем по бутылкам. Вот только она не успела. И теперь торговец нам не заплатит, и мы будем голодать зимой. И почему, о небеса, тебя это нисколько не волнует?

Но все это я произнесла мысленно. Улыбка уже исчезла с лица Дарина.

Я не подхожу для целительства, - сказал он. - И Поуп об этом знает.

Я хотела смолчать, но вспомнила, каким был Поуп этим утром, вспомнила его плечи, сгорбленные словно под тяжким бременем. И вновь подумала об альбоме.

Поуп и Нэн зависят от тебя. Хотя бы поговори с ними. Уж не один месяц прошел.

Думала, он скажет, что я не понимаю. Что должна оставить его в покое. Но он лишь покачал головой, лег на свой ярус кровати и прикрыл глаза, будто не желал утруждать себя ответами.

Я видела твои рисунки, - слова торопливо слетели с моих губ.

Дарин тотчас вскочил, лицо стало непроницаемым.

Я не шпионила, - пояснила я. - Просто один листок оторвался. Я нашла его, когда меняла утром циновки.

А ты сказала Нэн или Поупу? Они видели?

Нет, но…

Лайя, послушай.

Десять кругов ада, мне не хотелось ничего слушать! Никаких его оправданий.

То, что ты видела, - опасно, - предостерег Дарин. - Ты не должна об этом никому рассказывать. Никогда. Потому что это угрожает не только мне, но и другим…

Ты работаешь на Империю, Дарин? Ты служишь меченосцам?

Он промолчал. Мне показалось, что вижу ответ в его глазах, и от этого мне стало дурно. Мой брат предал собственный народ? Мой брат на стороне Империи?

Если бы он тайно хранил зерно, продавал книги или учил детей читать, я бы поняла. Я бы гордилась им за то, что он способен на поступки, на которые у меня не хватило бы смелости. Империя устраивает облавы, сажает в тюрьмы и даже убивает за подобные «преступления», но учить шестилеток грамоте - вовсе не зло в представлении моего народа, книжников. Однако то, что делал Дарин, - это плохо. Это предательство.

Империя убила наших родителей, - прошептала я. - Нашу сестру.

Я хотела закричать на него, но слова встали в горле комом.

Меченосцы завоевали земли книжников пятьсот лет назад, и с тех пор они только и делают, что угнетают наш народ и превращают нас в рабов. Когда-то Империя книжников славилась лучшими университетами и богатейшими библиотеками в мире. Сейчас же многие книжники не смогли бы отличить школу от оружейного склада.

Как ты мог встать на сторону меченосцев? Как, Дарин?!

Это не то, что ты думаешь, Лайя. Я объясню все, но…

Брат внезапно осекся, и когда я спросила об обещанном объяснении, взмахнул рукой, призывая замолчать. Он повернулся к окну. Сквозь тонкие стены доносился храп Поупа. Слышалось, как ворочается во сне Нэн, как за окном печально воркуют голуби. Знакомые звуки. Домашние звуки. Но Дарин уловил что-то еще. Лицо его побледнело, в глазах мелькнул страх.

Лайя, - молвил он. - Облава.

Но если ты работаешь на Империю… зачем тогда солдатам устраивать на нас облаву?

Затем он вышел за дверь, оставив меня одну. Я еле двигалась. Босые ноги стали вдруг ватными, руки одеревенели. Поторопись, Лайя!

Обыкновенно Империя устраивала облавы средь бела дня. Солдаты хотели, чтобы все происходило на глазах женщин и детей книжников. Чтобы соседи видели, как чьих-то отцов и братьев лишают свободы. Но какими бы ужасными ни казались дневные облавы, ночные были еще страшнее. Их устраивали тогда, когда Империя не желала оставлять свидетелей.

Я думала, явь ли это? Может, это кошмарный сон? Нет, все происходит на самом деле, Лайя. Так что шевелись!

Я кинула альбом из окна в живую изгородь. Не слишком надежное место для тайника, но у меня не было времени, чтобы найти другое. Нэн, прихрамывая, вбежала в мою комнату. Ее руки, такие уверенные, когда она перемешивала джем в чанах или заплетала мне косы, метались в отчаянии, словно обезумевшие птицы. Поторопись!

Она вытащила меня в коридор. Дарин и Поуп стояли у задней двери. Седые волосы дедушки были всклокочены и торчали словно стог сена, одежда измята, но на морщинистом лице не было и следа сна. Он что-то тихо сказал Дарину, а затем передал ему самый большой кухонный нож Нэн. Не знаю зачем - против клинков меченосцев, выкованных из серракской стали, нож был абсолютно бесполезен.

Уходите с Дарином через задний двор, - взгляд Нэн метался от окна к окну. - Пока они не окружили дом.

Нет, нет, нет .

Нэн, - выдохнула я, споткнувшись, когда она подтолкнула меня к Поупу.

Спрячьтесь в восточном конце квартала… - бабушка внезапно осеклась, не сводя взгляда с одного из окон. Сквозь изношенные занавески я уловила смутные очертания серебряного лица. Внутри все сжалось.

Маска, - охнула Нэн. - Они привели маску. Беги, Лайя. Пока они не вошли в дом.

Но что будет с тобой? С Поупом?

Мы их задержим. - Поуп нежно подтолкнул меня к двери. - Храни свои секреты, любимая. Слушайся Дарина. Он о тебе позаботится. Беги.

Тень брата заслонила меня. Дверь за нами захлопнулась, и он взял меня за руку. Дарин пригнулся, растворяясь в теплой ночи, бесшумно двигаясь по сыпучему песку заднего двора с уверенностью, которой мне, к сожалению, очень недоставало. И хотя мне уже семнадцать и я достаточно взрослая, чтобы справиться со страхом, но все равно я схватилась за его руку как за спасительную соломинку.

Дарин сказал, что не работает на них. Тогда на кого он работает?

Каким-то образом он сумел подобраться близко к кузницам Серры и смог зарисовать в деталях, как делают самое ценное достояние Империи: несокрушимые изогнутые клинки, которые одним ударом способны рассечь трех человек.

Пятьсот лет назад Империя книжников пала под натиском меченосцев в первую очередь потому, что наши мечи были слишком хрупки против их превосходной стали. И за все это время мы ничуть не продвинулись в кузнечном ремесле. Меченосцы хранят свой секрет так же бережно, как скряга стережет золото. Любой, кто будет пойман поблизости от городской кузницы без уважительной причины - будь то книжник или меченосец, - рискует жизнью. Если Дарин не работал на Империю, как он смог подобраться так близко к кузницам Серры? И как меченосцы узнали о его альбоме?

В переднюю дверь постучали кулаком. Послышались грохот сапог и звон стали. Я испуганно огляделась вокруг, ожидая увидеть серебряные доспехи и красные плащи легионеров Империи, но двор был пуст. Несмотря на ночную прохладу, по шее градом катился пот. В отдалении я услышала бой барабанов, доносящийся из Блэклифа - военной академии, где обучались будущие маски. От этих звуков мой страх усилился и словно игла впился в сердце. Империя не посылает этих чудовищ с серебряными лицами на рядовую облаву.

Оценил книгу

Ну, что я могу сказать? Эту книгу стоило ждать полгода – а именно столько я знаю о ее существовании и именно столько времени потребовалось, чтобы она наконец, стала доступна для русскоязычных читателей. Здесь есть все, что мне так нравится в подобного рода литературе: новый яркий и самобытный мир (карты мира в наличии), жестокие испытания, неидеальные герои, немного мистики и фантастических существ, политические интриги, негодяи у власти и негодяи в оппозиции, поиск юными своего места под солнцем и, конечно, любовь (ну, по меньшей мере, предпосылки к ее возникновению).

Читалось легко и с интересом. Главных героев двое – парень и девушка и сюжет читателю преподносится сразу с двух точек зрения. Развивается он линейно, без провисаний и с должной степенью накала. Место действия – Империя, пять сотен лет назад не без помощи потусторонних сил сумевшая поработить соседние государства и с тех пор жестоко карающая за малейшие признаки неповиновения. Мир напоминает средневековый Восток. В итоге имеем не совсем традиционный, но все же young adult с небольшой примесью фэнтези. Герои молоды, полны сил и отваги и готовы сразиться с системой, положив свою жизнь на алтарь справедливости.

Итак, знакомьтесь: Лайя – семнадцатилетняя девушка из порабощенного народа книжников, когда-то, до завоевания, славившегося учеными и писателями. Смуглая кожа, иссиня-черные волосы, золотые глаза (я только однажды в жизни видела радужку такого цвета и, поверьте, это очень необычно и красиво). Разумеется, красотка. Живет вместе со старшим братом в трущобах на попечении деда и бабушки. Дочь погибших много лет назад лидеров Сопротивления. Горячо любит брата, ради него готова пойти на любые лишения. Не боец, но неглупа и довольно отважна.

Элиас – девятнадцатилетний выпускник элитной военной академии, представитель одного из самых известных родов Империи, идеальный солдат, выпестованный в жесточайших спартанских условиях самой суровой воинской школы. Высокий смуглый брюнет с серыми глазами и выдающейся мускулатурой. Прекрасно владеет оружием, но настоящего убийцы из него так и не вышло, несмотря на долгие годы муштры – совестлив оказался и мягкосердечен. Не желает быть пешкой в чужих играх. Ненавидит свою мать, изощренную садистку, стоящую во главе той самой школы, в которой Элиас обучался.

Между этими двоими нет и не может быть ничего общего, кроме того, что оба они не вправе распоряжаться собственной судьбой. Но таинственные бессмертные Пророки, умеющие читать мысли и видеть будущее, видят в них что-то особенное. Оба они – Судьба, и оба они будут гореть, потому что в них есть свет и жизнь. Оба они - угольки в пепле, они будут сжигать, разорять и разрушать. И не в их силах что-то изменить…

История получилась жестокая, кровавая и недобрая. Тем не менее, очень увлекательная. По традиции, обрывается повествование на самом интересном месте, оставив больше вопросов, чем ответов. Узнать, что будет дальше, читатель сможет не раньше, чем к концу следующего года – вторая часть цикла, «Факел в ночи», выйдет в свет на английском только в августе 2016 года, а до нас доберется и того позже. Зато книгу обещают экранизировать – права на экранизацию приобрела компания Paramount Picturs, продюсером называют обладателя Оскара Марка Джонсона, а на главную роль прочат, по слухам, Лиама Хемсворта. Интересно было бы посмотреть, зрелище обещает быть не менее заманчивым, чем чтение.

Оценил книгу

Мне понравилось. Нет не так. Мне безумно понравилось, я не могла оторвать себя от этой книги на протяжении двух дней, а то и меньше. Она определенно стоила того, чтобы её ждали. В ней есть все, начиная от захватывающего сюжета и заканчивая героями. Мир, который создала Саба Тахир нереально жестокий, яркий и захватывающий, от одного описания начинают бегать мурашки, но останавливаться не хочется. Наконец-то в young adult появился автор, который смог создать совершенно новый никем неповторимый мир. Да возможно, он не такой уж идеальный, как хотелось бы, но это действительно нечто новое, по крайней мере, я такого еще не видела.

Читается книга легко, потому что написано все очень просто и интересно. Сюжет развивается в Империи – государстве, которое поработило множество соседних земель, с помощью своего, будем считать, «секретного оружия». Империя ненавидит Книжников и всячески старается их устранить, и теперь книжники – это всего лишь рабы, которые утратили вою мудрость. Таже в Империи существует Военная Академия , которая обучает самых жестоких убийц – маски .

Лайя. Несмотря на свое, теперь уже не знатное происхождения (книжник) эта девчонка до сих пор борется, да поначалу она была нытиком, но потом, пройдя свой огромный и тяжелый путь, она как бутон цветка, расцвела и показала всем свой настоящий характер. Теперь это не девушка, которая всего боиться, эта женщина, которая готова постоять за себя и свою семью. Она наконец-то находит своё место под солнцем.

Элиас . Он должен убивать слабых, вместо этого он их защищает. Его маска должна слиться с лицом, стать частью его, но она так и осталась бесполезной железякой. Это парень, который всегда нарушает правила, он идет напролом против всех, он тот человек, который идет против Империи и за непослушание он заслужит свое наказание.

Что касается любовной линии, то, как таковой её здесь и нет. Автор уделяет большее внимание испытаниям, описание местности, кровавым событиям, но никак не любви. Сразу было понятно, что романтическая линия не конек Тахир. Увидели, улыбнулись, влюбились. Все. Вот вам и любовь. Скучно.

Книга получилась жестокая, кровавая, и очень увлекательная. Вся эта борьба за место под солнцем, испытания в пустыне, маски, которые никого не щадят, все это мне действительно понравилось. Хочется уже узнать, что же там будет дальше, но, по-видимому, это будет не скоро. Вторая часть ещё в оригинале не вышла, а я ведь так надеялась, что это не серия.

Оценка: 9, 5 из 10

В этой книге двое героев. Юная Лайя - из порабощённого народа книжников. Когда её любимого старшего брата Дарина хватают завоеватели, девушка примыкает к подполью и становится шпионкой… Элиас - имперец, один из лучших курсантов военной академии. Но он не желает становиться бойцом элитной гвардии Масок, мечтая о побеге. Когда Лайя и Элиас встречаются, это становится предвестием грядущих в Империи перемен.

Sabaa Tahir
An Ember in the Ashes
Роман
Жанр : историческое фэнтези, юношеское фэнтези
Год издания на языке оригинала : 2015
Переводчик : Е. Шолохова
Издательство : АСТ, 2015
448 стр., 7000 экз.
«Уголёк в пепле», часть 1
Похоже на :
Гай Гэвриел Кей «Поднебесная»
Морган Родес «Обречённые королевства»

Дебютный роман американской писательницы Сабы Тахир стал одной из сенсаций минувшего года на англоязычном рынке и был крайне оперативно напечатан в России. И не только там - права на выпуск прикупили издательства трёх десятков стран. А экранизацией книги займётся голливудский гигант Paramount Pictures. В общем, безоговорочный успех. И, стоит отметить, вполне заслуженный.

Роман - юношеское псевдоисторическое фэнтези, заставляющее вспомнить книги Гая Гэвриела Кея. Как и канадский мэтр жанра, Тахир конструирует мир на основе видоизменённого реального прошлого. Перед нами - южные провинции государства, очень напоминающего Римскую империю. Палестина? Иудея? Во всяком случае, книжники-саддукейцы - явный гибрид евреев и арабов. Некогда империя книжников была весьма могущественна и горделива, однако не устояла против натиска «варваров», которые владели секретом изготовления совершенного холодного оружия. Благодаря своим мечам северяне одержали победу, завоевав не только книжников, но и другие народы. Так возникла Империя меченосцев, которая вот уже несколько веков безоговорочно доминирует в мире.

Автору удалось нарисовать довольно убедительную картину тоталитарной олигархии. Может, потому, что и придумывать многого не пришлось? Ведь перед нами фактически Рим в апогее могущества, хотя некоторые страницы (особенно те, где показаны нравы в Академии Масок) заставляют вспомнить о нацистской Германии. Отметим, что придуманный Тахир мир почти безнадёжен. Ибо, как становится ясно по ходу рассказа, альтернативы у Империи мечников при всей её несправедливости фактически нет. Сопротивление книжников - та ещё клоака. Море высоких слов и океан подлости - прям ближневосточные террористы какие-то. Более того, к финалу романа складывается впечатление, что Империя вполне достойна реформирования, а вовсе не низвержения. Возможно, героям в последующих томах именно эта многотрудная задача и предстоит?

Герои - ещё одно достоинство книги. Особенно второстепенные. Их немало, и практически все - персонажи крайне яркие, неоднозначные и психологически выверенные. Особенно запоминается гордая Элен Аквилла - друг, соратник и в то же время соперник Элиаса. И комендант Академии, она же мать протагониста, - просто железобетонная стерва! А вот к образам главных героев есть вопросы.

Так глупо было надеяться, что, невзирая на жестокость, в которой я был воспитан, я смогу вырваться из всего этого. После стольких лет порки, дурного обращения, кровопролития не стоило быть таким наивным.
Элиас

Вот Элиас Витуриус - умён, довольно расчётлив, но в тоже время бывает горяч и несдержан. Противоречивый и привлекательный образ. Главный вопрос - как герой умудрился остаться «гуманистом», подвергаясь дьявольской муштре с самого раннего детства? Всё его окружение по взглядам и поведению - чистый СС, «белокурые бестии». А Элиас словно с другой планеты. Почему?.. Что до Лайи, то это домашняя девочка, которая вляпалась в серьёзные испытания, совершенно не будучи к ним готова. На фоне других ярких героев семнадцатилетняя красотка не может похвастать особыми свершениями. Лишь по воле автора она преуспевает в своих начинаниях. И потому самый слабый элемент «Уголька в пепле» - его романтическая линия. С какого перепугу Элиас (при всех недостатках довольно яркая личность) влюбился в это чахлое создание - совершенно непонятно. Объяснить это можно разве что спорной теорией о том, что сильные мужчины всегда тянутся к слабым женщинам, коих надо защищать и лелеять. Правда, под занавес книги Лайа демонстрирует характер, так что, возможно, в последующих томах героиня ещё разойдётся.

А характер и другие сильные качества, судя по сюжету, героям ох как понадобятся. Сюжет - увлекательный, заставляющий лихорадочно листать страницу за страницей, - ещё один плюс книги. Конечно, не обошлось без некоторых логических нестыковок, но весьма вероятно, что в продолжении все они найдут разумное объяснение. По крайне мере, хочется в это верить.

Итог: очень достойная книга. Конечно, до гениальности ей далеко, но по многим параметрам роман заслуживает высоких оценок. И прежде всего как шикарный дебют - надеемся, что, поднакопив опыта, Тахир порадует читателей ещё более яркими произведениями.

Девочка из пустыни

Саба Тахир провела детство в пустыне Мохава, где её семья содержала маленький мотель. Там не было интернета, потому девочка много времени проводила за книгами. После окончания Калифорнийского университета она несколько лет работала редактором в газете The Washington Post. А затем уволилась и написала роман, который стал национальным бестселлером.

Саба Тахир

Факел в ночи

Как им удалось так быстро найти нас?

Гневные окрики и лязг металла летели нам вслед и разносились эхом по катакомбам. Глядя на жуткие оскалы черепов, выложенных рядами вдоль стен, я, казалось, слышала голоса мертвых.

«Быстрее, – как будто шептали они. – Если не желаешь разделить нашу участь».

– Быстрее, Лайя, – торопил Элиас, бежавший впереди. Его броня поблескивала в тусклом свете катакомб. – Если поспешим, сумеем от них уйти. Я знаю туннель, который выведет нас в город. Успеем туда попасть – будем в безопасности.

Сзади раздался скрип, Элиас быстро посмотрел за мое плечо, и рука, отливавшая бронзовым загаром, тотчас потянулась к висевшему за спиной мечу. В таком простом движении таилось столько опасности. Это напомнило, что он не просто мой провожатый. Он – Элиас Витуриус, наследник одной из самых знатных семей. Бывший маска, то есть один из лучших солдат Империи. И он – мой союзник, единственный, кто может вызволить моего брата Дарина из печально известной тюрьмы меченосцев.

Всего один шаг – и Элиас оказался рядом со мной. Еще шаг – и он уже впереди. Его движения были исполнены поразительного изящества, несмотря на высокий рост и мощные мышцы. Мы оглянулись на туннель, которым только что прошли. В ушах барабанной дробью стучал пульс. От запала, охватившего меня после разрушения Академии Блэклиф и спасения Элиаса, не осталось и следа. Империя преследовала нас. Если нас поймают, мы погибли.

Пот насквозь пропитал рубашку, но, несмотря на удушающую жару катакомб, по коже пробежал холодок и волоски на затылке встали дыбом. Мне послышалось рычание неведомого, но опасного и голодного существа.

«Беги, – кричало мне чутье. – Выбирайся отсюда скорее».

– Элиас, – прошептала я, но он прижал палец к моим губам.

Затем вынул один из шести нагрудных ножей. Я достала из-за пояса кинжал и напрягла слух, пытаясь разобрать что-нибудь помимо стрекота тарантулов и собственного дыхания. Тревожное ощущение, что за нами наблюдают, исчезло. Но теперь до нас доносились запахи смолы и огня, что стократ хуже. Послышались голоса, которые приближались с каждой минутой.

Солдаты Империи.

Элиас тронул меня за плечо и указал на свои ноги, затем на мои. Иди по моим следам. Затем развернулся и быстро пошел прочь. Осторожно, почти не дыша, я следовала за ним. Мы добрались до развилки и свернули направо. Элиас скользнул в глубокое, высотой до плеч, отверстие в стене: там не было ничего, кроме огромного каменного гроба.

– Забирайся внутрь, – прошептал он, – до самого конца.

Я юркнула в склеп и тут же услышала скрип тарантула – здешнего обитателя. Меня охватила дрожь, рукоять меча, висевшего за спиной, громко застучала о камни. Я постаралась взять себя в руки. Не суетись, Лайя, кто бы тут ни ползал – это мелочи.

Элиас нырнул следом за мной, с его ростом ему пришлось согнуться в три погибели. В тесном склепе наши руки соприкасались. Дыхание Элиаса стало порывистым, но когда я взглянула на него, он смотрел в сторону туннеля. Даже в тусклом свете серые глаза и жесткие линии его лица, к которому я еще не успела привыкнуть, поражали меня до глубины души. Всего час назад, когда мы убегали из разрушенного моими стараниями Блэклифа, его черты скрывала серебряная маска.

Наклонив голову, он напряженно слушал приближающиеся шаги солдат. Они шли быстро, их голоса отдавались эхом в каменных коридорах катакомб, напоминая крики хищных птиц.

– …Возможно, он пошел на юг. Если у него осталась хоть крупица разума…

– Если б у него осталась хоть крупица разума, – отозвался второй солдат, – он прошел бы Четвертое Испытание и стал Императором, а нам не пришлось бы присягать на верность этому плебею.

Солдаты свернули в наш туннель, один из них осветил фонарем соседний склеп.

– Черт! – отскочил он, заглянув внутрь.

Следующим был наш склеп. Внутри у меня все сжалось, рука, обхватившая кинжал, дрожала. Элиас вынул из ножен еще один кинжал. Плечи его расслабились, и ножи он держал свободно, но затем я увидела, как нахмурены его брови и сжата челюсть, и сердце защемило. Поймав взгляд Элиаса, я на миг увидела его терзания. Он не хотел убивать этих людей.

Однако если они найдут нас, то поднимут тревогу, на их призыв сбегутся охранники, и вскоре солдаты Империи заполонят весь туннель. Я ободряюще сжала руку Элиаса. Он натянул капюшон и прикрыл лицо черным платком.

Тяжело ступая, солдат подходил все ближе. Я уже чувствовала его запах – запах пота, стали и грязи. Элиас крепче обхватил рукоять ножа. Он весь подобрался, точно дикая кошка перед прыжком. Я коснулась браслета – маминого подарка. Обводя пальцами знакомый узор, я успокаивалась.

Луч фонаря мазнул по краю склепа, солдат поднял его… Вдруг в дальнем конце туннеля раздался глухой удар. Солдаты развернулись и, оголив клинки, побежали на шум выяснять, что случилось. Спустя несколько секунд свет фонарей померк. Звук шагов постепенно стих.

Элиас тяжело выдохнул.

– Пойдем, – позвал он. – Если патруль осматривает территорию, то будут и другие. Нам надо найти выход наружу.

Едва мы выбрались из склепа, как стены туннеля задрожали. Черепа посыпались на пол, подняв облако вековой пыли. Я споткнулась, Элиас удержал меня за плечо и притиснул к стене. Сам прижался рядом. Склеп остался цел, но по потолку туннеля поползли зловещие трещины.

– Что, ради всего святого, это было?

– Похоже на землетрясение. – Элиас шагнул вперед и посмотрел наверх. – Вот только в Серре не бывает землетрясений.

Теперь мы шли еще быстрее. Каждую секунду я ожидала услышать шаги и голоса охранников, увидеть вдали огни факелов.

Элиас внезапно остановился, и я влетела в его широкую спину. Мы оказались в круглом погребальном зале с низким куполообразным сводом. Впереди туннель разветвлялся надвое. В одном из коридоров в отдалении мерцали факелы, правда, слишком далеко, чтобы хоть что-нибудь различить. В стенах зала были выдолблены склепы, каждый из которых охраняла каменная статуя воина, облаченного в доспехи. Черепа, увенчанные шлемами, глядя на нас, зияли пустыми глазницами. Я содрогнулась и шагнула к Элиасу. Но он не смотрел ни на склепы, ни на туннели, ни на факелы вдалеке. Он не сводил глаз с маленькой девочки, стоявшей в середине зала. Одетая в лохмотья, она прижимала руку к кровоточащей ране на боку. Я успела заметить изящные черты, присущие книжникам, но когда попыталась заглянуть ей в глаза, девочка опустила голову, и пряди черных волос упали на лицо. Бедняжка. Слезы оставили на грязных щеках две дорожки.

Саба Тахир

Уголек в пепле

Каши, который доказал, что мой дух сильнее страха

Мой старший брат вернулся домой в самый темный час перед рассветом, когда призраки и те уже отдыхают. От него пахло сталью, углем и кузницей. Врагом.

Он ловко перепрыгнул через подоконник, беззвучно ступая босыми ногами. Следом ворвался горячий пустынный ветер, зашелестел занавесками. На пол выпал его альбом, и быстрым движением он пнул его под кровать, точно змею.

Где ты был, Дарин? В мыслях я набиралась мужества и спрашивала его об этом, и Дарин в ответ доверялся мне. Куда ты все время исчезаешь? Почему? Ведь ты так нужен Поупу и Нэн. Ты нужен мне.

Каждую ночь на протяжении почти двух лет я собираюсь спросить его об этом. И каждую ночь у меня не хватает смелости. Дарин - единственный, кто у меня остался. Я не хочу, чтобы он отдалился от меня, как от всех остальных.

Но сегодня все иначе. Я знала, что в его альбоме. Что это значит.

Ты должна спать. - Шепот Дарина отвлек меня от тревожных раздумий. Это его почти кошачье чутье досталось ему от матери. Он зажег лампу, и я села в постели. Бесполезно притворяться спящей.

Комендантский час давно начался, патруль уже три раза проходил. Я волновалась.

Я знаю, как не попасться солдатам, Лайя. Это дело практики.

Он оперся подбородком о мою койку и улыбнулся ласково и насмешливо, совсем как мама. И посмотрел так, как обычно глядит, когда я просыпаюсь от кошмаров или когда у нас заканчиваются запасы зерна. Все будет хорошо , говорили его глаза. Он взял книгу с моей кровати.

- «Те, кто приходят ночью», - прочитал он название. - Жутковато. О чем она?

Я только начала, о джиннах… - я запнулась. Умно. Очень умно. Он любит слушать истории так же, как я люблю их рассказывать. - Забудь. Где ты был? Этим утром Поуп принял с десяток пациентов, не меньше.

А мне пришлось подменять тебя, потому что он бы не справился в одиночку. И поэтому Нэн вынуждена была сама разливать джем по бутылкам. Вот только она не успела. И теперь торговец нам не заплатит, и мы будем голодать зимой. И почему, о небеса, тебя это нисколько не волнует?

Но все это я произнесла мысленно. Улыбка уже исчезла с лица Дарина.

Я не подхожу для целительства, - сказал он. - И Поуп об этом знает.

Я хотела смолчать, но вспомнила, каким был Поуп этим утром, вспомнила его плечи, сгорбленные словно под тяжким бременем. И вновь подумала об альбоме.

Поуп и Нэн зависят от тебя. Хотя бы поговори с ними. Уж не один месяц прошел.

Думала, он скажет, что я не понимаю. Что должна оставить его в покое. Но он лишь покачал головой, лег на свой ярус кровати и прикрыл глаза, будто не желал утруждать себя ответами.

Я видела твои рисунки, - слова торопливо слетели с моих губ.

Дарин тотчас вскочил, лицо стало непроницаемым.

Я не шпионила, - пояснила я. - Просто один листок оторвался. Я нашла его, когда меняла утром циновки.

А ты сказала Нэн или Поупу? Они видели?

Нет, но…

Лайя, послушай.

Десять кругов ада, мне не хотелось ничего слушать! Никаких его оправданий.

То, что ты видела, - опасно, - предостерег Дарин. - Ты не должна об этом никому рассказывать. Никогда. Потому что это угрожает не только мне, но и другим…

Ты работаешь на Империю, Дарин? Ты служишь меченосцам?

Он промолчал. Мне показалось, что вижу ответ в его глазах, и от этого мне стало дурно. Мой брат предал собственный народ? Мой брат на стороне Империи?

Если бы он тайно хранил зерно, продавал книги или учил детей читать, я бы поняла. Я бы гордилась им за то, что он способен на поступки, на которые у меня не хватило бы смелости. Империя устраивает облавы, сажает в тюрьмы и даже убивает за подобные «преступления», но учить шестилеток грамоте - вовсе не зло в представлении моего народа, книжников. Однако то, что делал Дарин, - это плохо. Это предательство.

Империя убила наших родителей, - прошептала я. - Нашу сестру.

Я хотела закричать на него, но слова встали в горле комом.

Меченосцы завоевали земли книжников пятьсот лет назад, и с тех пор они только и делают, что угнетают наш народ и превращают нас в рабов. Когда-то Империя книжников славилась лучшими университетами и богатейшими библиотеками в мире. Сейчас же многие книжники не смогли бы отличить школу от оружейного склада.

Как ты мог встать на сторону меченосцев? Как, Дарин?!

Это не то, что ты думаешь, Лайя. Я объясню все, но…

Брат внезапно осекся, и когда я спросила об обещанном объяснении, взмахнул рукой, призывая замолчать. Он повернулся к окну. Сквозь тонкие стены доносился храп Поупа. Слышалось, как ворочается во сне Нэн, как за окном печально воркуют голуби. Знакомые звуки. Домашние звуки. Но Дарин уловил что-то еще. Лицо его побледнело, в глазах мелькнул страх.

Лайя, - молвил он. - Облава.

Но если ты работаешь на Империю… зачем тогда солдатам устраивать на нас облаву?

Затем он вышел за дверь, оставив меня одну. Я еле двигалась. Босые ноги стали вдруг ватными, руки одеревенели. Поторопись, Лайя!

Обыкновенно Империя устраивала облавы средь бела дня. Солдаты хотели, чтобы все происходило на глазах женщин и детей книжников. Чтобы соседи видели, как чьих-то отцов и братьев лишают свободы. Но какими бы ужасными ни казались дневные облавы, ночные были еще страшнее. Их устраивали тогда, когда Империя не желала оставлять свидетелей.

Я думала, явь ли это? Может, это кошмарный сон? Нет, все происходит на самом деле, Лайя. Так что шевелись!

Я кинула альбом из окна в живую изгородь. Не слишком надежное место для тайника, но у меня не было времени, чтобы найти другое. Нэн, прихрамывая, вбежала в мою комнату. Ее руки, такие уверенные, когда она перемешивала джем в чанах или заплетала мне косы, метались в отчаянии, словно обезумевшие птицы. Поторопись!

Она вытащила меня в коридор. Дарин и Поуп стояли у задней двери. Седые волосы дедушки были всклокочены и торчали словно стог сена, одежда измята, но на морщинистом лице не было и следа сна. Он что-то тихо сказал Дарину, а затем передал ему самый большой кухонный нож Нэн. Не знаю зачем - против клинков меченосцев, выкованных из серракской стали, нож был абсолютно бесполезен.

Уходите с Дарином через задний двор, - взгляд Нэн метался от окна к окну. - Пока они не окружили дом.

Нет, нет, нет .

Нэн, - выдохнула я, споткнувшись, когда она подтолкнула меня к Поупу.

Спрячьтесь в восточном конце квартала… - бабушка внезапно осеклась, не сводя взгляда с одного из окон. Сквозь изношенные занавески я уловила смутные очертания серебряного лица. Внутри все сжалось.

Маска, - охнула Нэн. - Они привели маску. Беги, Лайя. Пока они не вошли в дом.

Но что будет с тобой? С Поупом?

Мы их задержим. - Поуп нежно подтолкнул меня к двери. - Храни свои секреты, любимая. Слушайся Дарина. Он о тебе позаботится. Беги.

Тень брата заслонила меня. Дверь за нами захлопнулась, и он взял меня за руку. Дарин пригнулся, растворяясь в теплой ночи, бесшумно двигаясь по сыпучему песку заднего двора с уверенностью, которой мне, к сожалению, очень недоставало. И хотя мне уже семнадцать и я достаточно взрослая, чтобы справиться со страхом, но все равно я схватилась за его руку как за спасительную соломинку.

Дарин сказал, что не работает на них. Тогда на кого он работает?

Каким-то образом он сумел подобраться близко к кузницам Серры и смог зарисовать в деталях, как делают самое ценное достояние Империи: несокрушимые изогнутые клинки, которые одним ударом способны рассечь трех человек.

Пятьсот лет назад Империя книжников пала под натиском меченосцев в первую очередь потому, что наши мечи были слишком хрупки против их превосходной стали. И за все это время мы ничуть не продвинулись в кузнечном ремесле. Меченосцы хранят свой секрет так же бережно, как скряга стережет золото. Любой, кто будет пойман поблизости от городской кузницы без уважительной причины - будь то книжник или меченосец, - рискует жизнью. Если Дарин не работал на Империю, как он смог подобраться так близко к кузницам Серры? И как меченосцы узнали о его альбоме?

В переднюю дверь постучали кулаком. Послышались грохот сапог и звон стали. Я испуганно огляделась вокруг, ожидая увидеть серебряные доспехи и красные плащи легионеров Империи, но двор был пуст. Несмотря на ночную прохладу, по шее градом катился пот. В отдалении я услышала бой барабанов, доносящийся из Блэклифа - военной академии, где обучались будущие маски. От этих звуков мой страх усилился и словно игла впился в сердце. Империя не посылает этих чудовищ с серебряными лицами на рядовую облаву.

Снова раздался стук в дверь.

Именем Империи, - прогремел раздраженный голос. - Приказываю вам открыть дверь.

Мы с Дарином застыли точно изваяния.

Не похоже, что это маска, - прошептал Дарин.

Маски говорят вкрадчивым шепотом, который проникает в тебя как острие меча. За то время, что понадобится легионеру постучаться и зачитать приказ, маска уже проникнет в дом, рассекая клинком любого, кто встретится на пути. Я поймала взгляд Дарина и поняла, что мы думаем об одном и том же. Если маски нет с остальными солдатами у передней двери, то где он?

Не бойся, Лайя, - сказал Дарин. - Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Мне бы хотелось ему верить, но ноги, точно кандалами, сковало страхом.

Я вспомнила семейную пару, что жили по соседству: три недели назад на них устроили облаву, увели и затем продали в рабство. «Книжные контрабандисты», - сказали меченосцы.

Спустя пять дней одного из пациентов Поупа, девяностотрехлетнего старика, который едва мог ходить, казнили в собственном доме. Ему перерезали горло от уха до уха. «Сочувствовал Ополчению».

Что солдаты сделают с Нэн и Поупом? Посадят в тюрьму? Продадут в рабство? Убьют?

Мы добрались до калитки на заднем дворе. Дарин приподнялся на цыпочки, чтобы открыть задвижку, когда его остановил шорох в переулке за забором.

За спиной вздохнул ветер, вздымая в воздух облако пыли. Дарин отодвинул меня за спину и сжал нож так крепко, что побелели костяшки пальцев. Калитка открылась с протяжным скрипом. От страха по спине побежали мурашки. Через плечо Дарина я выглянула в переулок. Ничего. Только случайный порыв ветра, тихий шорох песка да закрытые ставни в домах спящих соседей. Я вздохнула с облегчением и обошла Дарина.

И в этот момент из темноты появился человек в серебряной маске и шагнул мне навстречу.

Дезертир умрет до рассвета.

В пыльных катакомбах Серры он петлял точно подбитый олень. Он выбился из сил. Тяжелый горячий воздух здесь насквозь пропитан запахом смерти и разложения. Судя по следам, которые я нашел, он был здесь больше часа назад. Бедолага, стражники шли за ним по пятам. Если ему повезет, то его убьют во время погони. Если нет…

Не думай об этом. Надо спрятать рюкзак и выбираться отсюда .

Я просунул мешок с водой и запасами еды в потайное отверстие в стене, с хрустом раздвигая черепа. Элен устроила бы мне взбучку, если бы увидела, как я непочтителен к мертвым. Впрочем, узнай она, почему я здесь, осквернение останков стало бы далеко не главным обвинением.

Но она не узнает. По крайней мере, пока не станет слишком поздно. Чувство вины неприятно кольнуло, но я загнал его поглубже. Элен - самый сильный человек из всех, кого знаю. Она справится и без меня.

В сотый раз я оглянулся. В туннеле все было тихо и спокойно. Дезертир увел солдат в противоположную сторону. Но видимое спокойствие - лишь иллюзия, которой, как я знал, нельзя доверять. Я работал быстро, закладывая костями тайник, чтобы скрыть все следы. Все мои чувства обострились до предела.

Остался один такой день. Всего один день паранойи, скрытности и лжи. Один день до окончания школы. И я буду свободен.

Пока я передвигал черепа, горячий воздух в склепе за моей спиной заколебался, точно медведь пробудился от зимней спячки. Сквозь зловонное дыхание туннеля проникли запахи травы и снега. У меня было лишь две секунды, чтобы отступить от тайника и опуститься на колени, изучая землю, будто в поиске следов. Она подошла со спины.

Элиас? Что ты здесь делаешь?

Ты разве не слышала? Ищем дезертира, - ответил я, продолжая вглядываться в пыль.

Серебряная маска, закрывающая мое лицо ото лба до подбородка, не позволяла прочесть мои эмоции. Но почти каждый день из четырнадцати лет в Военной Академии Блэклифа мы с Элен Аквиллой провели вместе, поэтому она вполне могла улавливать и то, о чем я думаю.

Она молча обошла меня, и я взглянул в ее глаза, такие же бледно-голубые, как теплые воды, омывающие южные острова. Моя маска сидела на лице как нечто чужеродное и скрывала черты так же хорошо, как и чувства. Но маска Элен вросла в нее и стала словно второй серебряной кожей. Я увидел, как она слегка нахмурилась, глядя на меня сверху вниз. Расслабься Элиас , - попытался я себя успокоить. - Ты просто ищешь дезертира.

Он прошел не здесь, - молвила Элен. Она провела рукой по светлым волосам, заплетенным, как обычно, в тугую косу, венчающую голову словно платиновая корона. - Декс взял группу наемников с северной сторожевой башни и отправился с ними в восточную ветвь туннеля. Думаешь, они поймают его?

Наемники, хоть и не настолько хорошо обучены, как легионеры, а с масками и вовсе ни в какое сравнение не идут, все же считаются безжалостными преследователями.

Конечно, они поймают его, - мне не удалось скрыть горечь в голосе, и Элен пристально посмотрела на меня. - Трусливый подонок, - добавил я. - Но почему ты проснулась? Не ты ведь на посту этим утром?

В этом я заранее удостоверился .

Эти чертовы барабаны, - Элен осмотрела туннель, - разбудят любого.

Барабаны. Конечно. По случаю побега они прогремели в середине ночной смены. Все действующие силы на поиски дезертира!

Элен, должно быть, решила тоже поучаствовать в погоне. Декс, мой лейтенант, сказал бы ей, по какому направлению я ушел. Но он об этом даже не подумал.

Я предположил, что дезертир мог пройти и этим путем, - я отвернулся от спрятанного мешка и посмотрел в сторону другого тоннеля. - Наверное, я ошибся. Мне надо догнать Декса.

Как бы мне ни претила мысль признавать это, но обычно ты не ошибаешься, - Элен вздернула голову и улыбнулась мне.

Меня снова захлестнуло чувство вины, внутренности сжались в тугой узел. Она придет в ярость, когда узнает, что я наделал. Она никогда не простит меня. Не важно. Ты принял решение и не можешь сейчас отступить .

Элен со знанием дела провела по земле рукой, оставив след в пыли.

Я никогда прежде не видела этот туннель.

Капля пота покатилась вниз по шее. Я постарался не обращать на это внимания.

Здесь жара и вонь, - сказал я. - Как и в остальных туннелях.

Пойдем, - хотелось добавить мне. Но сказать это все равно что выбить себе на лбу татуировку: «Я задумал кое-что недоброе».

Я молча привалился спиной к стене, скрестив руки на груди. Поле боя - мой храм. Мысленно повторял я слова, которым научил мой дед в первую нашу встречу, когда мне было шесть лет. Он утверждал, что они обостряют ум подобно точильному камню, что заостряет лезвие. Острие меча - мой пастырь. Танец смерти - моя молитва. Смертельный удар - мое освобождение.

Элен всматривалась в мои нечеткие следы и продвигалась по ним к тайнику, куда я спрятал мешок, к черепам, заслонявшим потайное отверстие. Она явно что-то заподозрила, даже воздух между нами зазвенел от напряжения. Черт возьми!

Необходимо отвлечь ее. Элен стояла между мной и тайником, и я лениво обвел ее фигуру взглядом. Ростом она была около шести футов, буквально без двух дюймов, и на полфута ниже меня. Элен, единственная девушка-студентка Блэклифа, носила, как и все, черную облегающую форму. Ее сильное стройное тело всегда привлекало восхищенные взгляды. Лишь я смотрел на нее иначе. Для этого мы слишком долго были друзьями.

Давай же, заметь! Заметь мой плотоядный взгляд и рассердись!

Когда Элен увидела, что я уставился на нее бесстыдно и жадно, как матрос, вернувшийся в порт, она открыла рот, словно хотела одернуть меня. Но затем вновь заинтересовалась тайником.

Если она увидит мешок с припасами и догадается о моих намерениях, я пропал. Скорее всего, ей будет противна мысль о том, чтобы сдать меня, но того требует закон Империи, а Элен никогда в жизни не нарушит закон.

Я приготовился соврать. Я просто хотел уехать на пару дней, Эл. Мне нужно время, чтобы подумать. Не хотел тебя беспокоить.

БУМ-БУМ-БУМ-БУМ.

Барабаны.

Не задумываясь, по привычке я перевел удары в сообщение, которое они передавали: «Дезертир пойман. Всем студентам немедленно построиться во внутреннем дворе».

Сердце ухнуло вниз, внутри все сжалось. Какая-то наивная часть меня до последнего надеялась, что дезертир сумеет, по крайней мере, выбраться из города.

Недолго за ним охотились, - произнес я. - Нам надо идти.

Я направился к главному туннелю. Следом, как я и думал, пошла Элен. Она скорее глаз себе выколет, чем не подчинится приказу. Вот уж истинный меченосец! Предана Империи больше, чем родной матери. Как все маски-отличники Академии, она слишком близко к сердцу принимала девиз Блэклифа: «Долг превыше всего до самой смерти».

Мне даже стало интересно, что бы она сказала, если бы выяснила, чем я на самом деле занимался в туннеле. Что бы почувствовала, узнай, как я ненавижу Империю. Как бы, в конце концов, поступила, если бы обнаружила, что ее лучший друг намерен дезертировать.