Языковые нормы (нормы литературного языка, литературные нормы) - это правила использования языковых средств в определенный период развития литературного языка, т.е. правила произношения, правописания, словоупотребления, грамматики. Норма - это образец единообразного, общепризнанного употребления элементов языка (слов, словосочетаний, предложений).
В литературном языке различают следующие типы норм :
- нормы письменной и устной форм речи;
- нормы письменной речи;
- нормы устной речи.
К нормам, общим для устной и письменной речи, относятся:
- лексические нормы;
- грамматические нормы;
- стилистические нормы.
Специальными нормами письменной речи являются:
- нормы орфографии;
- нормы пунктуации.
Только к устной речи применимы:
- нормы произношения;
- нормы ударения;
- интонационные нормы
Грамматические нормы – это правила использования форм разных частей речи, а также правила построения предложения.
Наиболее часто встречаются грамматические ошибки, связанные с употреблением рода имен существительных: *железнодорожная рельса, *французская шампунь, *большой мозоль, *заказной бандероль, *лакированный туфель. Однако рельс, шампунь – это существительное мужского рода, а мозоль, бандероль, туфля – женского, поэтому следует говорить: железнодорожный рельс, французский шампунь и большая мозоль, заказная бандероль, лакированная туфля.
Лексические нормы – это правила применения слов в речи. Ошибкой является, например, употребление глагола *ложить вместо класть. Несмотря на то что глаголы ложить и класть имеют одно и то же значение, класть – это нормативное литературное слово, а ложить – просторечное. Ошибкой являются выражения: *Я ложу книгу на место, *Он ложит папку на стол и т.д. В этих предложениях нужно употребить глагол класть: Я кладу книги на место, Он кладет папку на стол.
Орфоэпические нормы
– это произносительные нормы устной речи. Их изучает специальный раздел языкознания – орфоэпия (от греч.
orthos
– "правильный" и epos
– "речь").
Соблюдение норм произношения имеет важное значение для качества нашей речи. Орфоэпические ошибки *катá лог, *звó нит, *средствá и др. всегда мешают воспринимать содержание речи: внимание слушающего отвлекается и высказывание во всей своей полноте не воспринимается
Об ударениях в словах следует справляться в "Орфоэпическом словаре". Произнесение слова фиксируется также в орфографических и толковых словарях. Произношение, соответствующее орфоэпическим нормам, облегчает и ускоряет процесс общения, поэтому социальная роль правильного произношения очень велика, особенно в настоящее время в нашем обществе, где устная речь стала средством самого широкого общения на различных собраниях, конференциях, форумах.
У́ровни языка - основные ярусы языковой системы её подсистемы, каждая из которых представлена «совокупностью относительно однородных единиц» и набором правил, которым подчиняются их использование и классификация. Единицы одного уровня языка способны вступать друг с другом в синтагматические и парадигматические отношения (к примеру, слова, соединяясь, образуют словосочетания и предложения), единицы разных уровней могут лишь входить одна в другую (так, фонемы составляют звуковые оболочки морфем, из морфем состоят слова, из слов - предложения).
В качестве основных выделяются следующие уровни языка:
- фонемный ;
- морфемный ;
- лексический (словесный);
- синтаксический (уровень предложения).
Уровни, на которых выделяются двусторонние (обладающие планом выражения и планом содержания) единицы, называются высшими уровнями языка. Некоторые учёные склонны выделять лишь два уровня: дифференциальный (язык рассматривается как система различительных знаков: звуков или письменных знаков, замещающих их, - различающих единицы семантического уровня) и семантический , на котором выделяются двусторонние единицы
В некоторых случаях в одной звуковой форме совпадают единицы нескольких уровней. Так, в рус. и совпадают фонема, морфема и слово, в лат. i "иди" - фонема, морфема, слово и предложение
Единицы одного уровня могут существовать в абстрактной, или «эм ической» (например, фонем ы, морфем ы), и конкретной, или «этической» (фоны, морфы), формах, что не является основанием для выделения дополнительных уровней языка: скорее имеет смысл говорить о различных уровнях анализа.
Уровни языка - не стадии в его развитии, а результат членения.
Парадигмати-е и синтагм-е отношения связаны единицами разной степенью сложн.против-вление этих отношений отражает разноуровненый характер языка. Языковая система не явл-ся однородной, а сотоит из ьолее частных систем- уровни, ярусы. На каждом уровне возможны только синтетч-е или парагм-е отношения. Поскольку отношения между единицами одного уровня однотипные, от качества стор един и от их кол-ва зависит определение числа уровней. Уровень-набор относительно однородных единиц одинаковой степени сложности. Они отличаются особен-тями планов выражения и содержания; морфемы и лексич – содерж, сущ-ое св-во Л.Е. – они формируются на нижнем уровне, а функцион на верхнем. Различия основного и промежуточного уровня: основ-й- уровни минимальных, т.е. далее не делимых единиц: предложение- минимум высказывание, лексема-неделимый и мин компонент предложения, морфема-минимальный компонент лексемы. Промежуточные уровни: такими минимальными единицами не обладают.единица промеж уровня – это интеграл, или состав часть единицы ближайшего основного яруса. Уровень дифференцированных признаков предшествует уровню фонетическому. Дифференцированный признак фонемы-глухость, взрывность. Морфонемный уровень предш-ет морфонологическому. Морфонема- это цепочка фонем, чередующихся в морфах (руч ка-рук а). Каждый уровень не явл-ся монолитным, а состоит из микросистем. Чем меньше единиц в ярусе, тем он системнее. Чем больше единиц в ярусе, тем больше вероятность формирования ярусов микросистем. Фонемный уровень и дифферен признаков – это 2 наиболее системных уровней языка. Именно здесь возникла идея о системности языка в целом. Но уровни с большим количеством единиц проявили свой характер несколько иначе. В языке, который является открытой динамической системой, системность и не системность друг другу не противоречат. Языковая система постоянно стремится к равновесию, но абсолютно правильной не бывает. Можно полагать, что она находится в состоянии равновесия. Язык сочетает строгую системность с несистемною периферией. Здесь заложен источник языковой системы.
Признаки:
· соответствие структуре языка;
- массовая и регулярная воспроизводимость в процессе речевой деятельности большинства говорящих;
- общественное одобрение и признание.
Характеристики норм:
1. Устойчивость и стабильность. обеспечивают единство национального языка.
2. Общераспространенность и общеобязательность норм.
3. Литературная традиция и авторитет источников.
4. Культурно-эстетическое восприятие нормы.
5. Динамический характер норм.
6. Возможность языкового плюрализма.
1. Особенности языковой нормы и её виды.
2. Нормы русского ударения. Орфоэпические нормы.
3. Грамматическая правильность речи.
4. Синтаксические нормы.
1. Особенности языковой нормы и её виды.
Важнейший признак культуры речи – её правильность, который определяется соблюдением литературных норм.
Норма – это правила использования речевых средств в определённый период развития литературного языка, то есть правила произношения, словоупотребления, использование традиционно сложившихся грамматических, стилистических и других языковых средств, принятых в общественной языковой практике. Норма – это единообразное, образцовое, общепризнанное употребление элементов языка (слов, словосочетаний, предложений). Она обязательна как для устной, так и для письменной речи и охватывает все стороны языка.
Нормы литературного языка отражают самобытность русского национального языка, способствуют сохранению языковой традиции, культурного наследия прошлого. Нормы помогают сохранять свою целостность и общепонятность. Они защищают литературный язык от потока диалектной речи, социальных и профессиональных жаргонов, просторечия. Это позволяет литературному языку выполнять свою основную функцию – культурную.
Признаки нормы литературного языка: относительная устойчивость, общеупотребительность, общеобязательность, соответствие употреблению, обычаю и возможностям языковой системы.
Различают нормы: орфоэпические (произношения), акцентологические (ударения), орфографические, словообразовательные, лексические, морфологические, синтаксические, пунктуационные.
Литературная норма зависит от условий, в которых осуществляется речь. Языковые средства, уместные в одной ситуации (бытовое общение), могут оказаться нелепыми в другой (деловое общение). Норма не делит средства на хорошие и плохие, а указывает на их коммуникативную целесообразность.
Языковые нормы – явление исторически изменчивое. Источники изменения норм различны: разговорная речь, местные говоры, профессиональные жаргоны, произведения современных писателей, язык СМИ. Изменению норм предшествует появление их вариантов, которые реально существуют на определённом этапе его развития, активно используются его носителями. Варианты норм отражаются в словарях современного русского литературного языка. Например, в «Словаре современного русского литературного языка» как равноправные фиксируются акцентные варианты слов «нормировАть и нормИровать», «мышлЕние и мЫшление». Некоторые варианты слов даются с соответствующими пометами: творОг и твОрог (разг.), «договОр и дОговор» (прост.). Если же обратиться к «Орфоэпическому словарю русского языка», то можно проследить за судьбой этих вариантов. Так, слова «нормировАть» и «мышлЕние» становятся предпочтительнее, а их варианты имеют помету «доп.» (допустимо). В отношении «творОг и твОрог» (разг.) норма не изменилась, а вот вариант «дОговор» из просторечной формы перешёл в разряд разговорной и имеет помету «доп.».
Языковые нормы не выдумываются учёными, они отражают закономерные процессы и явления, происходящие в языке, и поддерживаются языковой практикой. К основным источникам языковой нормы относятся произведения писателей – классиков и современных писателей, анализ языка СМИ, общепринятое современное употребление, данные живого и анкетного опросов, научные исследования учёных – языковедов. В результате анализа вышеперечисленных источников выявляются наиболее распространённые варианты, используемые в равной степени; редко встречающие или вообще исчезнувшие. Подобный подход позволяет учёным определить, что считать нормой, как она изменилась. Показатели различных нормативных словарей дают основание говорить о трёх степенях нормативности:
Норма I степени – строгая, жёсткая, не допускающая вариантов;
Норма II степени - нейтральная, допускающая равноправные варианты;
Норма III степени - более подвижная, допускает использование разговорных, а также устаревших форм.
Историческая смена норм литературного языка – закономерное, объективное явление. Оно не зависит от воли и желания отдельных носителей языка. Развитие общества, изменение социального уклада жизни, возникновение новых традиций, функционирование литературы, искусства приводит к постоянному обновлению литературного языка и его норм.
По принятым и действующим на любом этапе существования литературного языка нормам можно определить, какие изменения в отношении нормализации произошли и каковы тенденции дальнейшего развития норм литературного языка.
2. Нормы русского ударения. Орфоэпические нормы.
Особенности и функции ударения изучает раздел языкознания, который называется акцентологией (от лат. аccentus – ударение). Ударение в русском языке свободное, что отличает его от других языков, в которых ударение закреплено за каким – то определённым слогом. Например, в английском ударение падает на первый слог, в польском – на предпоследнем, в армянском и французском – на последний. В русском языке ударение может падать на любой слог, поэтому его называют разноместным.
Кроме того, ударение может быть подвижным (при изменении слова ударение меняет своё место) и неподвижным (во всех формах слова оно падает на один и тот же слог). Большая часть слов в русском языке имеет неподвижное ударение.
Ударение имеет большое значение в русском языке и выполняет разные функции:
Оно влияет на семантику слова (хлОпок и хлопОк, гвОздики и гвоздИки);
Оно указывает на грамматическую форму (рУки – Им. п. мн.числа и рукИ – Род.п. ед. числа);
Оно помогает различать значение слов и их формы (бЕлок – Род. П. мн.ч. слова «белка) и белОк – Им. п. ед.числа слова, которое обозначает «составную часть яйца»).
Разноместность и подвижность ударения нередко приводит к ошибкам (вместо нАчал, пОнял произносят начАл, понЯл).
Сложность в определении места ударения в том или ином слове возрастает, поскольку для некоторых слов существуют варианты ударений. При этом есть варианты, которые не нарушают нормы (твОрог, нормИровать, мЫшление). В других случаях одно из ударений считается неправильным (кухОнный, ходатАйство). Кроме того, целый ряд вариантов ударения связан с профессиональной сферой употребления. Есть слова, специфическое ударение в которых традиционно принято только в узкопрофессиональной среде, в любой другой обстановке оно воспринимается как ошибка:
Искра – в профессиональной речи «искрА»;
эпилЕпсия - в профессиональной речи «эпилепсИя»;
кОмпас - в профессиональной речи «компАс» и др.
Чтобы не допустить ошибки в постановке ударения, следует знать не только норму, но и типы вариантов, а также условия, при которых может быть использован тот или иной вариант. Для этого следует обращаться к специальным словарям и справочникам. Лучше всего использовать «Орфоэпический словарь русского языка» или « Словарь ударения для работников радио и телевидения» (составители Ф.А. Агеенко, М.В. Зарва, под редакцией Д.Э. Розенталя). Особенность данного словаря состоит в том, что он фиксирует только предпочтительный вариант. Правильное ударение также даётся в орфографических и толковых словарях русского языка.
Орфоэпические нормы – это произносительные нормы устной речи, они изучаются орфоэпией (от греч. orthos – правильный и epos – речь) – специальным разделом языкознания. Орфоэпия определяет произношение отдельных звуков в тех или иных фонетических позициях, в сочетаниях с другими звуками, а также их произношение в определённых грамматических формах, группах слов или в отдельных словах.
Соблюдение единообразия в произношении имеет большое значение. Орфоэпические ошибки всегда мешают воспринимать содержание речи: внимание слушающего отвлекается различными неправильностями произношения и высказывание не во всей полноте воспринимается. Произношение, соответствующее орфоэпическим нормам, облегчает и ускоряет процесс общения. Поэтому социальная роль правильного произношения очень велика, особенно в настоящее время, когда устная речь вошла в такие сферы как научный мир, деловое общение, СМИ.
Основные правила произношения гласных. В русской речи только ударные гласные находятся в сильной позиции, и поэтому произносятся чётко. В безударном положении они утрачивают ясность и чёткость звучания, их произносят с ослабленной артикуляцией. Это называется процессом редукции.
1. Гласные «А» и «О» в начале слова без ударения и в первом предударном слоге произносится как [а]: [а]враг, [а]вт[а]номия, мол[а]ко. В остальных позициях, т.е. во всех безударных слогах, кроме первого предударного, на месте буквы О и А после твёрдых согласных произносится очень краткий (сильно редуцированный) неясный звук, который обозначается [ъ]: г[ъ]лова, ст[ъ]рона, д[ъ]рогой, гор[ъ]д и др.
2. Буквы «Е» и «Я» в предударном слоге обозначают звук, средний между [е] и [и]. Условно этот звук обозначают [иэ]: п[иэ]так, п[иэ]ро.
3. Гласный «И» после твёрдого согласного, предлога или при слитном произношением слова с предыдущим произносится как [ы]: мед[ы]нститут, из[ы]скры, смех [ы]горе.
Отсутствие редукции гласных мешает нормальному восприятию речи, так как отражает не литературную норму, а диалектные особенности. Так, например, побуквенное, нередуцированное произношение слова [молоко] воспринимается нами как окающий говор, а замена безударных гласных на [а] без редукции [малако] – как сильное аканье.
Произношение согласных. Основные законы произношения согласных – это оглушение и уподобление.
1. В русской речи происходит обязательное оглушение звонких согласных на конце слова: хле[п], са[т], любо[ф]. Это оглушение является одним из характерных признаков литературной речи. Нужно учесть, что звук [г] в конце слова всегда переходит в парный ему [к]: лё[к], поро[к]. Произношение в таких случаях [х] недопустимо как диалектное, исключением является слово «бог» - бо[х].
2. В положении перед гласными, сонорными согласными и [в] звук [г] произносится как звонкий взрывной согласный. Только в нескольких словах, старославянских по происхождению - бо[y]а, [y]осподи, бла[y]о, бо[y]атый и производных от них, звучит фрикативный заднеязычный согласный [y]. Причём на современном этапе развития русского языка произношение и этих слов происходит с [г]. Наиболее устойчивым он является в слове [y]осподи.
[Г] произносится как [х] в сочетаниях ГК и ГЧ: лё[хк]ий, ле[хк]о.
3. В сочетаниях звонкого и глухого согласных (также, как и глухого и звонкого) первый из них уподобляется второму, то есть происходит процесс оглушения (ло[ш]ка, про[п]ка) или озвончения ([з]губить, [з]бить).
4. Уподобление происходит в сочетаниях согласных. Сочетание СШ и ЗШ произносится как долгий твёрдый согласный: ни[ш]Ий, вы[ш]ий, ра[ш]умелись и др.
5. Сочетания ЗЖ и ЖЖ внутри корня произносятся как долгий мягкий звук [ж]. В настоящее время вместо долгого мягкого [ж] произносится долгий твёрдый [ж]. Обе нормы являются нормативными: по[ж]е и по[ж]е.
6. Сочетание СЧ произносится как долгий мягкий звук [ш], так же, как передаваемый на письме букой Щ: [щ]астье - счастье, [щ]ёт – счёт.
7. Следует обратить внимание на сочетание ЧН, так как при его произношении нередко допускаются ошибки. В произношении слов с этим сочетанием наблюдается колебание, что связано с изменением правил старого московского говора. По нормам современного русского литературного языка сочетание ЧН произносится [чн], особенно это относится к словам книжного происхождения (алчный, беспечный), а также к словам, появившимся в недавнем прошлом (маскировочный, посадочный).
Произношение [шн] вместо орфографического ЧН в настоящее время требуется в женских отчествах на – ИЧНА: Ильини[шн]а, Лукини[шн]а, а также сохраняется в отдельных словах: коне[шн]о, пере[шн]ица, праче[шн]ая, пустя[шн]ый, скворе[шн]ик, яи[шн]ица и др.
Некоторые слова с сочетание ЧН произносятся двояко: порядо[чн]о и порядо[ш]но, було[чн]ая и було[шн]ая. В отдельных случаях различное произношение служит для смысловой дифференциации слов: серде[чн]ая болезнь и серде[шн]ый друг.
Произношение заимствованных слов , как правило, подчиняется орфоэпическим нормам и только в редких случаях отличается особенностями в произношении. Например, иногда сохраняется произношение звука [о] в безударных слогах: [о]тель, м[о]дель, [о]азис; и твёрдых согласных перед гласным переднего ряда [э]: ст[э]нд, код[э]кс, кашн[э]. В большенстве же заимствованных слов перед [э] согласные смягчаются: ка[те] т, факульт[е]т, му[зе]й, [ре]ктор, и т.д. Всегда перед [э] смягчаются заднеязычные согласные: па[ке]т, [ке]гли, с[хе]ма.
2. Грамматическая правильность речи.
2.1. Употребление форм имени существительного.
Имя существительное по праву занимает важнейшее место в составе морфологических ресурсов русского языка. Их употребительность в сравнении с другими частями речи колеблется в зависимости от содержания текста, его стилевой принадлежности, Функционально – смыслового типа речи, замысла писателя. Наиболее часто существительные употребляются в официально – деловом, научном, публицистическом стилях. Морфологические нормы определяют правильное употребление вариативных окончаний и суффиксов существительных, а также употребление в правильном роде и числе.
Колебание в роде наблюдается у несклоняемых существительных.
Несклоняемые иноязычные слова, обозначающие неодушевлённые предметы, относятся к среднему роду: прямое шоссе, пышное жабо, маршрутное такси, целебное алоэ и др. Исключения: бери – бери (родовое понятие «болезнь»), авеню («улица»), салями («колбаса»), кольраби («капуста») – к женскому роду;
сирокко («ветер»), пенальти («удар»), хинди, бенгали («язык») – к мужскому роду. Название напитков может употребляться в мужском и среднем роде, причём в современном употреблении предпочтителен первый вариант: шотландский виски, превосходный мокко, вкусный бибабо.
Несклоняемые иноязычные слова, обозначающие животных, птиц, насекомых, относятся к мужскому роду: зелёный какаду, небольшой гризли, серый кенгуру. Исключения: иваси («рыба, сельдь»), цеце («муха»), колибри («птица»). Иноязычные названия животных относятся к мужскому роду безотносительно к полу животного. Однако если контекст указывает на самку, то соответствующие слова предпочтительно употреблять в женском роде: шимпанзе кормила детёныша .
Несклоняемые существительные, обозначающие лиц, относятся к мужскому или женскому роду, в зависимости от соотнесения с реальным лицом: старая леди, великолепная мисс, лондонский денди, усталый кули («чернорабочий»). Двуродовыми являются слова: инкогнито, визави, протеже (ср.: таинственный инкогнито внезапно исчез - таинственная инкогнито внезапно исчезла).
Слово «жюри» (имеющее собирательное значение) относится к среднему роду.
Род несклоняемых существительных, обозначающих географические названия, определяется по грамматическому роду нарицательного существительного, выступающего в роли родового понятия: солнечный Сочи («город»), широкая Миссисипи («река»), полноводное Эри («озеро»). Исключение: Бештау – м. р. (влияние соседней горы Машук).
По родовому наименованию определяется род несклоняемых органов печати: «Таймс» («газета») опубликовала …; «Фигаро литерер» («журнал»)… опубликовал. В разговорной речи встречается «Таймс» опубликовал… (название с конечным согласным отнесено к мужскому роду).
Сложносокращённые слова (аббревиатуры), образованные соединением начальных букв, определяютсвой грамматический род по роду главного слова наименования: МГУ – м.р. («университет»), СНГ – с.р. («содружество»). Но, если расчленение высказывания затруднено или непривычно, то мы определяем род по окончанию аббревиатуры: СПИД – м.р., НЛО – с.р., РКЦ – м.р.
Субстантивированные несклоняемые существительные относятся к среднему роду: вежливое «здравствуйте», категоричное «но», светлое завтра.
Склонение антропонимов (имён и фамилий)
1. Украинские фамилии на – ЕНКО И – КО не склоняются (к Короленко, к Кличко ).
2. Фамилии на СОГЛАСНЫЙ и на – Й склоняются, если обозначают лиц мужского пола,
не склоняются, если обозначают лиц женского пола:
ОК, -ЕК, ЕЦ (Юрия Коринца, Марии Коринец; Александра Починка, Александры Починок ), если –ОК, - ЕК, - ЕЦ являются суффиксом, то фамилии склоняются без выпадения гласной (Рачок – Рачоком, Перец – Переца );
Ч (у Саши Вулича, от Марии Романович );
Й (Бабий – Бабия; Шамрай – Шамрая );
Фамилии, совпадающие с именами нарицательными, географическими названиями, названиями животных, птиц, насекомых, профессий не склоняются, если относятся к лицам женского пола.
3. Фамилии на – ЫХ, - ИХ не склоняются (Черных, Плесовских )
4. Русские мужские фамилии на – ОВ, -ИН в Т.п. ед.ч. окончание – ЫМ (Путиным, Пушкиным ), а иностранные фамилии имеют окончание -ОМ (Дарвином) .
5. Мужские и женские фамилии на – ОВО, - АКО, -АГО, -ЯГО не склоняются.
6. Грузинские и греческие фамилии на – И, -Е, -У не склоняются (Бери, Халашвили, Беридзе, Шалау, Ботулу) ; Но фамилии типа Окуджава , Чикобава склоняются.
7. Иностранные и русские фамилии, оканчивающиеся на безударную -А склоняются. (Пьехе) , если Фамилии на – А и – Я совпадают с именами нарицательными (с названиями положения людей (Сирота), животных, птиц, насекомых, предметов прозвищ (Рыбка, Книга, Могила) в официальной речи не склоняются, в разговорной возможно склонение, что связано со стремлением развести имя собственное и нарицательное.
8. Если фамилия по звучанию совпадает с именами, то возможен склоняемый и несклоняемый вариант.
9. Редкие фамилии, образованные из сочетаний глагола и существительного в В.п., не склоняются (Забейворота, Намнибока ), в отличие от фамилий типа Подопригора, Нагнибеда, которые склоняются.
10. Иностранные фамилии на ГЛАСНЫЙ не склоняются.
11. Фамилии польского и чешского происхождения на – СКА, -УКА склоняются по образцу существительного МАСКА (Яблонска, Мамука ) .
12. Не склоняются неславянские имена на – О (Леонардо, Отелло ).
Склонение топонимов (географических названий)
1.Географические названия на –ОВ (О), - ЕВ (О), -ИН(О), - ЫН (О) в современном русском языке функционируют в склоняемом и несклоняемом варианте. В неизменяемой форме эти названия употребляются в следующих случаях: а) со словами, обозначающими родовые понятия (на станции Лихово, в деревне Белкино ); б) при совпадении с фамилиями (проживаю в Пушкино ); в) если наименование стоит в кавычках (около фермы «Головлёво»).
а) топонимы на – А:
Склоняются давно заимствованные наименования, а также широко известные названия на территории бывшего СССР (в Лозанне, из Женевы, по Махачкале из Клайпеды);
Не склоняются составные наименования, заимствованные из испанского, итальянского и других языков (из Сантьяго – де – Куба); как правило не склоняются японские наименования (в Осака, в Сунагава);
Склоняются французские топонимы типа Тулуза Женева , нотне склоняются с ударением на последнем слоге (Гра, Спа, Ле – Дора).
б) топонимы на – О, - Е не склоняются (Осло, Токио, Сорренто);
в) топонимы на – Ы склоняются (в Чебоксарах, в Фивах);
г) топонимы на – И не склоняются (Тбилиси, Сухими, Чили).
3. Топонимы на согласный последовательно и регулярно склоняются. Наименования (русские или давно освоенные), употребляемы с родовыми понятиями склоняются (в городе Ростове, в селе Самарском и т.д.) Исключение являются топонимы, оканчивающие на – У, - О, - Е, - И, -Ы (в городе Ровно, В городе Сумы).
4. Названия княжеств, герцогств, штатов, провинций не склоняются (в княжестве Лихтенштейн, в штате Калифорния).
5, Называние озёр, урочищ, островов, гор, пустынь, мысов не склоняются (в пустыне Сахара, на мысе Челюскин, у озера Байкал).
5. Наименования на – ИЯ представляют сложный случай склонения. Все славянские топонимы – приложения склоняются (в Республике Болгария ). Топонимы другого происхождения в газетной и разговорной речи склоняются, в официальных документах нет (посол Республики Германия ).
6.Географические названия, представляющие полные формы прилагательных склоняются вместе с родовыми понятиями (на горе Железной, до острова Каменского ).
7. Сложносоставные наименования подчиняются следующим правилам:
Склоняются обе части, если топоним является русским или давно освоенным наименованием (в Петропавловске – Камчатском );
Не склоняются наименования с тесно спаянными элементами (Спас – Заулок, Усть – Лабинск);
Первая часть иноязычных топонимов как правило не склоняется (в Алма – Ате, под Буэнос – Айресом). Исключение составляют топонимы с называнием реки (во Франкфурте – на – Майне).
2.2. Имя прилагательное .
Формы прилагательного . Между полными и краткими формами имени прилагательного существует ряд семантических, грамматических и стилистический отличий.
1.Полные и краткие формы могут различаться по значению: глухой от рождения – глух к просьбам.
2. Полные формы обычно обозначают постоянный признак, краткие – временный (так называемое качественное состояние): женщина больная – женщина больна. Полная форма может также обозначать абсолютный признак, краткая относительный, применительно к определённой ситуации: потолок низкий – потолок низок (для кого – то или чего – то).
3. Полная и краткая форма могут по разному управлять существительными: я готов к отъезду, он склонен к простуде,
4. Краткая форма обычна более категорична: решение продумано и объективно – решение продуманное и объективное.
5. Краткая форма более предпочтительны в книжно- письменных формах речи – научном и официально – деловом стилях.
Степени сравнения прилагательного: образование и употребление.
Степени сравнения, как известно, имеют только качественные прилагательные. Для образования простой сравнительной степени используются суффиксы – ЕЕ (- ЙЕ), - Е, - ШЕ. Но простоя сравнительная степень образуется далеко не у всех качественных прилагательных. Ограничения в образовании могут быть связаны с семантическими, структурными и акцентологическими факторами, что отражено в классификации:
а) семантические ограничения:
Прилагательное обозначает так называемый абсолютный признак: мёртвый, немой;
Прилагательное называет масти животных: вороной, гнедой ;
Прилагательное обозначает такие цвета как бордовый, голубой, лиловый, фиолетовый и некоторые другие;
б) структурные ограничения:
Прилагательные имеют суффикс – АТ или – ОВАТ: зубатый, полосатый, кругловатый, тяжеловатый ;
Прилагательные имеют суффикс – Л: бывалый, впалый;
Прилагательные имеют суффикс - СК: братский, комический ;
в) акцентологические ограничения: прилагательное имеет суффикс - ОВ или – Н- и ударное окончание – ОЙ: даровой, ручной .
2.3. Имя числительное.
Склонение числительных . Количественные числительные склоняются следующим образом:
| П. | 50-60 | 200-400 | 500-900 |
| И. | пятьдесят | триста | шестьсот |
| Р. | пятидесяти | трёхсот | шестисот |
| Д. | пятидесяти | трёмстам | шестистам |
| В. | пятьдесят | триста | шестьсот |
| Т. | пятьюдесятью | тремястами | шестьюстами |
| П. | о пятидесяти | о трёхстах | о шестистах |
1. В нормативной речи склоняются все части составного количественного числительного: рассчитаться двумястами шестьюдесятью семью рублями .
2. В порядковом числительном склоняется только последнее слово: триста семьдесят первый по очереди.
3. Числительные СОРОК, ДЕВЯНОСТО, СТО , а также ПОЛТОРА, ПОЛТОРАСТА имеют только две формы: для И. и В. падежа, другую для всех остальных с окончанием - А: сорока, девяноста, ста .
4. Числительное ТЫСЯЧА имеет в Т.п. ед.ч. форму ТЫСЯЧЬЮ , а существительное – одной ТЫСЯЧЕЙ .
5. Из двух вариантов восемью и восьмью первый является книжным, второй – разговорным.
Употребление собирательных числительных . Собирательными числительными называется замкнутая группа слов, в которую входят 9 числительных (2-10). Собирательные числительные образованы от количественных, но отличаются от них особенностями сочетаемости:
1. Собирательные числительные сочетаются с существительными, обозначающими лиц мужского пола, и не сочетаются с названиями лиц женского пола: двое врачей, но две медсестры; трое солдат, две студентки. Ограничения носят лишь стилистический характер: в строго нормированной речи не встречаются сочетания типа: двое генералов, двое доцентов.
2. Собирательные числительные сочетаются с существительными ДЕТИ, ЛЮДИ, ЛИЦА, ПЕРСОНА, а также с личными местоимениями МЫ, ВЫ, ОНИ: двое нас, трое человек, пятеро детей.
3. Собирательные числительные сочетаются с субстантивированными прилагательными и причастиями со значением лица: двое пленных, трое заведующих.
4. Собирательные числительные сочетаются с названиями детёнышей животных, но не употребляются с названием взрослых животных: семеро котят, но семь кошек.
5. Собирательные числительные сочетаются с существительными, которые употребляются только во множественном числе: двое суток, трое санок.
А также с существительными имеющими пару: двое перчаток, трое штанов.
3. Синтаксические нормы.
Синтаксис представляет систему языковых средств и типов соединения слов в более сложные конструкции (словосочетание, предложение, сложное синтаксическое целое). Исходной единицей синтаксиса является слово.
Синтаксические нормы – это исторически сложившиеся и теоретически осмысленные правила связи слов в грамматические конструкции, такие как, предложение и словосочетание.
В современной речи нередко встречаются синтаксические ошибки, заключающиеся в нарушении порядка слов; неверном согласовании и управлении; смешении прямой и косвенной речи; употреблении обособленных членов предложения в недопустимых для них конструкциях.
Нарушение порядка слов в предложении.
В современном русском языке свободный порядок слов. Различают прямой и непрямой порядок слов. При прямом порядке слов сказуемое ставится после подлежащего; согласованное определение ставится перед определяемым словом, а несогласованное после; дополнение идёт после сказуемого; обстоятельство находится вначале или в конце предложения или рядом со сказуемым. Непрямой порядок слов не является ошибочным, он называется инверсионным. Изменения порядка слов всегда связано с изменением смысла, чаще всего с усилением экспрессии, вносимыми грамматическими средствами языка. Инверсия – это фигура речи, в которой слова стоят не в том порядке, который требует правила грамматики: Побледнела, словно саван, схолодела, как роса, Душегубкою – змеёю развилась её коса.
В некоторых случаях порядок слов определяет смысл высказывания: Мать любит дочь. – Дочь любит мать. В случаях совпадения форм Им. п. и Вин. П. следует использовать конструкции с прямым порядком слов, иначе неизбежна двусмысленность: Сёла и деревни обслуживают десятки агрономов. Текучесть кадров порождает невнимательное отношение администрации.
Важным может оказаться и место придаточного предложения в сложном предложении. Так, присловные (относящиеся к одному слову, а не ко всей главной части) придаточные предложения должны стоять сразу после определяемого слова, иначе грамматическая неправильность приведёт к смысловой ошибке: Подобные явления можно встретить в отечественной прозе и поэзии и в наши дни, против которых направлены гневные слова публициста.
Согласование и управление в современном русском языке.
Грамматическая система русского языка включает в себя три основных типа подчинительной связи: согласование, управление, примыкание. Согласование представляет собой приобретение зависимых словом грамматических значений главного слова. Прилагательное использование в той же форме, что и существительное, то есть приобретает те же грамматические значения. При изменении формы существительного должна измениться и форма зависимого прилагательного.
При управлении зависимое слово ставится в определенной форме, требуемой главным словом: преимущество перед кем?; превосходство над кем?; оплатить что?; заплатить за что?; плата за что?; оплата чего?; оплата за что? Если в словосочетании главное слово существительное или другая именная часть речи, то говорят об именном управлении; если в качестве главного слова выступает глагол, управление называют глагольным.
Особый тип согласования сказуемого с подлежащим называется координацией. Трудность вызывает выбор формы сказуемого, если подлежащее выражено количественно-именным сочетанием. Приведем некоторые правила, определяющие нормы согласования (координации) подлежащего со сказуемым.
1. Если в состав подлежащего входит имя существительное со значением неопределенного количества (масса, уйма, куча и т.п.), то сказуемое ставится в форме ед. ч. Масса времени ушла – на подготовку.
2. Если высказывание передает совместное действие нескольких лиц, то сказуемое может стоять и в форме ед.ч., ив форме мн.ч.: Дед с внучкой пришли в гости; Брат с сестрой уехал в деревню. Выбор одной из двух возможных форм согласования сказуемого зависит от смысловой соотнесенности действия и его производителя. В первом случае подлежащим будет все сочетание, во втором – только существительное в им. П., существительное в твор.п. – дополнение.
3. Если в состав подлежащего входят имена числительные (два, три, четыре и т.п.), то сказуемое ставится в форме мн. ч. Два человека пришли с опозданием. Хотя в этом случае возможен и другой вариант – условное согласование в форме ед. ч. ср. р., т.к. числительное вообще не имеет категории числа.
4. Если в состав подлежащего входят имена существительные со значением определенного количества (тройка, пара, сотня и т.д.), то сказуемое ставится в форме ед.ч.: Тройка лошадей впряжена в возок.
5. Если подлежащему, в которое входят имена числительные, предшествуют ограничительные частицы (всего, лишь, только Всего лишь пять человек пришло на занятие.
6. Если в состав подлежащего входят имена существительные со значением временного периода (час, день, год и т.п.), то сказуемое ставится в форме ед. ч.: Прошло два года.
7. Если в состав подлежащего входит составное числительное, оканчивающееся на один (тридцать один, двести восемьдесят один, сто шестьдесят один и т.п.), то сказуемое ставится в форме ед.ч.: В конференции принял участие сто двадцать один студент.
8. Если в состав подлежащего входит числительные тысяча, миллион, миллиард, то сказуемое ставится в форме ед.ч.: Тысяча человек вышла на субботник.
9. Если при собирательном существительном имеется несколько управляемых слов в форме род. П. мн.ч., что усиливает представление о множественности производителей действия, то сказуемое ставится в форме мн.ч.: Большая часть моих привычек и вкусов не нравились ему.
10. Если при подлежащем имеются однородные сказуемые, то они ставятся во мн.ч.: Большинство заочников своевременно выполнили все контрольные работы, сдали зачеты и хорошо подготовились к экзаменам;
Если глагол, выполняющий роль сказуемого, стоит в форме прошедшего времени или условного наклонения, то сказуемое согласуется с местоимением кто в мужском роде и ед.ч., а с местоимением что в среднем роде и ед.ч.: Кто пришел? – а не Кто пришли? (даже если речь идет о нескольких лицах); Что произошло?
При согласовании сказуемого с подлежащим, имеющем при себе приложение, следует иметь в виду следующее:
а) сказуемое согласуется с подлежащим, поэтому род и число существительного- приложения не влияет на форму сказуемого: Девушка-пилот умело вела машину;
б) при сочетании родового наименования и видового функцию подлежащего выполняет первое, обозначающее более широкое понятие, и сказуемое согласуется с этим словом: Трава зверобой росла по всей поляне;
в) При сочетании нарицательного существительного с собственным именем лица в роли подлежащего выступает последнее, и сказуемое согласуется с ним: Новый бухгалтер Ирина Петровна вышла на работу.
Другие собственные имена (клички животных, географические наименования, названия органов печати и т.д.) являются приложениями, и сказуемое согласуется с нарицательным существительным, например: Собака Трезор громко лаяла(38).
При согласовании сказуемого со сложными существительными, образующими сложносоставные термины типа кафе-столовая, учитываются смысловые отношения между частыми сложного слова. Ведущим компонентом, с которым согласуется сказуемое, является то слово, которое выражает более широкое понятие или конкретно обозначает предмет: кафе-столовая отремонтирована(столовая – более широкое понятие); автомат-закусочная открыта (носителем конкретного значения выступает слово закусочная); кресло-кровать стояло в углу (мыслится один из видов кресел, вторая часть выступает в роли уточняющей); плащ-палатка лежала в свернутом виде (палатка в виде плаща, а не плащ в виде палатки).
Играет роль также порядок частей сложного наименования, склоняемость или несклоняемость одного из компонентов, условия контекста:
1. Обычно на первом месте стоит ведущее слово, с которым и согласуется сказуемое, например: автомобиль-игрушка понравился детям (ср.: игрушка-автомобиль понравилась детям); библиотека-музей приобрела неизданные рукописи писателя; витрина-стенд поменяна в зале.
2. Если на первом месте стоит не ведущее слово, то оно в подобных сочетаниях, как правило, не склоняется, что служит основанием для согласования сказуемого со вторым словом сложного наименования: «Роман-газета» вышла большим тиражом (ср.: в «Роман-газет»…); плащ-палатка свернута (ср.: укрыться плащ-палаткой).
3. Влияние контекста, в частности лексического значения сказуемого, сказывается на выборе формы сказуемого, ср.: вагон-весы прицеплен к составу. – Сконструированы типовые вагон-весы, точно отмеряющие заданное количество руд (38).
Определение при существительных общего рода ставится в форме мужского или женского рода в зависимости от того, какого пола лицо обозначаете этим существительным: Этот простофиля способен перепутать все на свете (о мужчине); Эта соня спит целыми днями (о женщине).
Такие слова, как знаменитость, личность, персона и т.п., не являются существительными общего рода, поэтому определения согласуются с ними по грамматическому принципу, т.е. ставятся в форме женского рода и в тех случаях, когда ими обозначаются лица мужского пола: На нашем горизонте появилась новая личность (А.П. Чехов); В городе находилась важная персона – столичный актер.
Не является также словами общего рода многие существительные мужского рода, обозначающие лицо по профессии, специальности, занимаемой должности, не имеющие парных соответствий женского рода, так называемые маскулизмы. Определения при таких словах ставятся в форме мужского рода: она опытный педагог, она известный мастер спорта.
Неправильное сочетание слов может быть вызвано смешением именного и глагольного управления. Нужно иметь в виду, что при глаголе зависимое слово может употребляться в одной грамматической
Языковая норма - это совокупность наиболее устойчивых традиционных реализаций языковой системы, отобранных и закреплённых в процессе общественной коммуникации.
Норма, как совокупность стабильных и унифицированных языковых средств и правил их употребления, сознательно фиксируемых и культиви-руемых обществом, является специфическим признаком литературного языка , поскольку именно нормы делают литературный язык общепонят-ным и общедоступным, способствуют его стабилизации.
Вопрос о норме возникает тогда, когда язык предлагает выбор для кодификации (см. об этом с.10), и выбор этот далеко не однозначен. В настоящее время нечасто, но всё-таки ещё можно услышать килóметр , хотя в любом орфоэпическом словаре такое произнесение сопровождается пометой прост., т.е. является просторечным, а следовательно, находится за пределами норм русского литературного языка. Нормативным в данном случае считается ударение на 3-м слоге – киломéтр. Гораздо чаще звучит дóговор. Тридцать лет назад такое ударение запрещалось, сейчас уже не запрещается категорически, считается допустимым в разговорной речи менеджеров, хотя нормативным для русского литературного языка остаётся по-прежнему ударение на 3-м слоге – договóр. Это свидетельствует о том, что современный русский литературный язык не остаётся неизменным. Он постоянно нуждается в нормировании. Если же следовать раз и навсегда установленным нормам, то есть опасность, что общество просто перестанет с ними считаться и будет стихийно устанавливать свои нормы.
Языковые нормы не придумываются учеными. Они отражают закономерные процессы и явления, которые происходили и происходят в языке и поддерживаются речевой практикой носителей литературного языка. К основным источникам языковой нормы относятся произведения писателей-классиков и некоторых современных писателей, язык дикторов Центрального телевидения, массовой печати, данные живого и анкетного опросов, научные исследования ученых-языковедов.
Литературная норма зависит от условий, в которых осуществляется речь. Языковые средства, уместные в одной ситуации (бытовое общение), могут оказаться нелепыми в другой (официально-деловое общение). Норма указывает на их коммуникативную целесообразность. Какова основная задача языковых норм?
Как было отмечено выше, нормы помогают литературному языку сохранять свою целостность и общепонятность. Кроме того, нормы отражают то, что сложилось в языке исторически: стремление говорящих и пишущих к сознательному сохранению традиций в использовании языковых средств даёт уникальную возможность последующим поколениям понимать язык «отцов» и более отдалённых поколений. Это важная задача норм – задача охраны литературного языка.
Однако языковая норма – категория социально-историческая по своей природе, но динамическая по характеру функционирования и развития. Она стабильна и системна и вместе с тем изменчива и подвижна. Изменение литературных норм обусловлено постоянным развитием языка. То, что было нормой в прошлом столетии, и даже 15–20 лет назад, сегодня может стать отклонением от нее. Так, например, слово банкрот было заимствовано в XVIII в. из голландского языка и первоначально в русском языке звучало как банкрут. Аналогичное произношение имели и его производные: банкрутство, банкрутский, обанкрутиться. Во времена Пушкина появляется произносительный вариант с "о" наряду с "у". Можно было говорить банкрут и банкрот. К концу XIX в. окончательно победило банкрот, банкротство, банкротский, обанкротиться. Это стало нормой. Еще пример. В современном русском языке поезд в именительном падеже множественного числа имеет окончание -а, в то время как в XIX в. нормой было -ы. "Поезды на железной дороге останавливаются по причине больших выпавших снегов на четверо суток", – писал Н.Г. Чернышевский (1855).
Меняются и нормы ударений. Так, в конце 90-х годов допустимыми были оба варианта произнесения: мы шление и мышле ние. В современном же словаре (2005) дается только одна форма - мышле ние. Или другой пример. Сравним произнесение в 40-е гг. XX в. и в наши дни следующих слов:
Итак, историческая смена норм литературного языка – закономерное, объективное явление. Она не зависит от воли и желания отдельных носителей языка. Развитие общества, изменение социального уклада жизни, возникновение новых традиций приводят к постоянному обновлению литературного языка и его норм.
Выделяют:
· орфоэпические нормы русского литературного языка;
· акцентологические нормы русского литературного языка;
· лексические нормы русского литературного языка;
· морфологические нормы русского литературного языка,
· синтаксические нормы русского литературного языка.
Морфологические и синтаксические нормы русского литературного языка называются общим термином грамматические нормы. Рассмотрим подробнее основные виды языковых норм.
Вопрос 2. ОРФОЭПИЧЕСКИЕ НОРМЫ СОВРЕМЕННОГО РУССКОГО литературного ЯЗЫКА: ТРАДИЦИИ И НОВЫЕ ТЕНДЕНЦИИ
Орфоэпия (от греч. orthos –"правильный" и epos – "речь" ) – это наука о правильном литературном произношении. Орфоэпические нормы - это правила произношения гласных и согласных звуков.
Произносительные нормы современного русского литературного языка складывались веками, меняясь. Так, например, в Древней Руси все население, говорившее по-русски, окало, т.е. произносило звук [о] не только под ударением, но и в безударных слогах (подобно тому, как это происходит и в наши дни в диалектных говорах Севера и Сибири: в[о]да, др[о]ва, п[о]йду и т.д.). Однако оканье не стало нормой национального русского литературного языка. Что же этому помешало? Изменение состава московского населения. Москва в XVI–XVIII вв. принимала многих выходцев из южных губерний и вбирала черты южнорусского произношения, в частности аканье: в[а]да, др[а]ва, п[а]йду.И это происходило как раз в то время, когда закладывались прочные основы единого литературного языка.
Поскольку Москва и впоследствии Петербург были столицами государства Российского, центрами экономической, политической и культурной жизни России, сложилось так, что в основу литературного произношения было положено московское произношение, на которое впоследствии "наслоились" некоторые черты петербургского.
Отступление от норм и рекомендаций русского литературного произношения расценивается как признак недостаточной речевой и общей культуры. Работа над собственным произношением, над повышением произносительной культуры требует от человека определенных знаний в области орфоэпии. Поскольку произношение в значительной мере является автоматизированной стороной речи, то себя человек "слышит" хуже, чем других, контролирует свое произношение недостаточно или вообще не контролирует. Как правило, мы некритичны в оценке собственного произношения, болезненно воспринимаем замечания в этой области. Правила и рекомендации по орфоэпии, отраженные в пособиях, словарях и справочниках, многим представляются излишне категоричными, отличающимися от привычной речевой практики, а распространенные орфоэпические ошибки, напротив, – весьма безобидными. Однако это не так. Вряд ли неправильное произношение (например: опёка, [тэ]рмин) будет способствовать созданию положительного имиджа человека.
Для успешного овладения орфоэпическими нормами необходимо:
1) усвоить основные правила русского литературного произношения;
2) научиться слушать свою речь и речь окружающих;
3) слушать и изучать образцовое литературное произношение, которым должны владеть дикторы радио и телевидения, мастера художественного слова;
4) осознанно сопоставлять свое произношение с образцовым, анализировать свои ошибки и недочеты;
5) исправлять ошибки путем постоянной речевой тренировки при подготовке к публичным выступлениям.
Изучение правил и рекомендаций литературного произношения должно начинаться с разграничения и осознания двух основных стилей произношения : полного , рекомендуемого для публичных выступлений, и неполного (разговорно-просторечного), который является распространенным в обиходно-бытовом общении. Полный стиль характеризуется 1) соблюдением требований орфоэпических норм, 2) ясностью и отчетливостью произношения, 3) верной расстановкой словесного и логического ударения, 4) умеренным темпом, 5) правильными речевыми паузами, 6) нейтральной интонацией. При неполном стиле произношения наблюдается 1) чрезмерное сокращение слов, выпадение согласных звуков и целых слогов, например: щас (сейчас), тыща (тысяча), килограмм помидор (килограммов помидоров) и др., 2) нечеткость произнесения отдельных звуков и сочетаний, 3) сбивчивый темп речи, нежелательные паузы. Если в бытовой речи эти особенности произношения являются допустимыми, то в публичном выступлении их необходимо избегать.
НОРМА ЯЗЫКОВАЯ, совокупность языковых средств и правил их употребления, принятая в данном обществе в данную эпоху. Норма противопоставлена системе, понимаемой как присущие тому или иному языку возможности выражения смыслов. Далеко не все из того, что «может» языковая система, «разрешается» языковой нормой. Например, система русского языка предусматривает образование форм 1-го лица единственного числа от всех глаголов, способных иметь личные формы; однако норма «не разрешает» образовывать форму 1-го лица от глаголов победить , убедить (*победю , *побежду , *убедю , *убежду ) и «предписывает» обходиться описательными оборотами: сумею (смогу ) победить (убедить ), одержу победу и т.п.
В лингвистике термин «норма» используется в двух смыслах – широком и узком. В широком смысле под нормой подразумевают традиционно и стихийно сложившиеся способы речи, отличающие данный языковой идиом от других языковых идиомов (в этом понимании норма близка к понятию узуса, т.е. общепринятых, устоявшихся способов использования данного языка). Так, можно говорить о норме применительно к территориальному диалекту: например, нормальным для севернорусских диалектов является оканье, а для южнорусских – аканье. В узком смысле норма – это результат целенаправленной кодификации языкового идиома. Такое понимание нормы неразрывно связано с понятием литературного языка, который иначе называют нормированным или кодифицированным. Территориальный диалект, городское койне, социальные и профессиональные жаргоны не подвергаются кодификации, и поэтому к ним неприменимо понятие нормы в узком смысле этого термина.
Литературная норма отличается рядом свойств: она едина и общеобязательна для всех говорящих на данном языке; она консервативна и направлена на сохранение средств и правил их использования, накопленных в данном обществе предшествующими поколениями. В то же время она не статична, а, во-первых, изменчива во времени и, во-вторых, предусматривает динамическое взаимодействие разных способов языкового выражения в зависимости от условий общения (последнее свойство нормы называют ее коммуникативной целесообразностью).
Единство и общеобязательность нормы проявляются в том, что представители разных социальных слоев и групп, составляющих данное общество, обязаны придерживаться традиционных способов языкового выражения, а также тех правил и предписаний, которые содержатся в грамматиках и словарях и являются результатом кодификации. Отклонение от языковой традиции, от словарных и грамматических правил и рекомендаций считается нарушением нормы и обычно оценивается отрицательно носителями данного литературного языка.
Норма сопряжена с понятием селекции, отбора. В своем развитии литературный язык черпает средства из других разновидностей национального языка – из диалектов, просторечия, жаргонов, но делает это чрезвычайно осторожно. И норма играет в этом процессе роль фильтра: она пропускает в литературное употребление все наиболее выразительное, коммуникативно необходимое и задерживает, отсеивает все случайное, функционально излишнее. Эта селективная и, одновременно, охранительная функция нормы, ее консерватизм – несомненное благо для литературного языка, поскольку служит связующим звеном между культурами разных поколений и разных слоев общества.
Консервативность нормы обеспечивает понятность языка для представителей разных поколений. Норма опирается на традиционные способы использования языка и настороженно относится к языковым новшествам. «Нормой признается то, что было, и отчасти то, что есть, но отнюдь не то, что будет», – писал А.М.Пешковский и так объяснял это свойство и литературной нормы, и самого литературного языка: «Если бы литературное наречие изменялось быстро, то каждое поколение могло бы пользоваться лишь литературой своей да предшествовавшего поколения, много двух. Но при таких условиях не было бы и самой литературы, так как литература всякого поколения создается всей предшествующей литературой. Если бы Чехов уже не понимал Пушкина, то, вероятно, не было бы и Чехова. Слишком тонкий слой почвы давал бы слишком слабое питание литературным росткам. Консервативность литературного наречия, объединяя века и поколения, создает возможность единой мощной многовековой национальной литературы».
Однако консерватизм нормы не означает ее полной неподвижности во времени. Иное дело, что темп нормативных перемен медленнее, чем развитие данного национального языка в целом. Чем более развита литературная форма языка, чем лучше обслуживает она коммуникативные нужды общества, тем меньше она изменяется от поколения к поколению говорящих. И все же сравнение языка Пушкина и Достоевского да и более поздних писателей с русским языком конца 20 в. обнаруживает различия, свидетельствующие об исторической изменчивости литературной нормы.
В пушкинские времена говорили: дóмы , кóрпусы , сейчас – домá , корпусá. Пушкинское «Восстань , пророк...» надо понимать в смысле "встань", а совсем не в смысле "подними восстание". В рассказе Ф.М.Достоевского Хозяйка читаем: «Тут щекотливый Ярослав Ильич... вопросительным взглядом устремился на Мурина». Современный читатель догадывается, конечно, что речь здесь не о том, что герой Достоевского боялся щекотки: щекотливый употреблено в смысле, близком к значению слов деликатный , щепетильный , и применено к человеку, т.е. так, как ни один из носителей современного русского литературного языка его не употребит (обычно: щекотливый вопрос , щекотливое дело ). Чехов говорил в телефон (об этом он сообщает в одном из своих писем), а мы – по телефону. А.Н.Толстой, почти наш современник, в одном из своих рассказов описывает действия героя, который «стал следить полет коршунов над лесом». Сейчас сказали бы: стал следить за полетом коршунов.
Изменяться может нормативный статус не только отдельных слов, форм и конструкций, но и определенным образом взаимосвязанных образцов речи. Так произошло, например, с так называемой старомосковской произносительной нормой, которая ко второй половине 20 в. была почти полностью вытеснена новым произношением, более близким к письменному облику слова: вместо , [шы ]гú , [жы ]рá , ве [р "]х , четвé [р "]г , тú [хъ ]и , стрó [гъ ]й , поддá [къ ]вать , слúво [шн ]ое (масло ) подавляющее большинство носителей русского литературного языка стало говорить , , [ш" ]гú , [ж" ]рá , ве [р ]х , четвé [р ]г , тú [х "и ]й , стрó [г "и ]й , поддá [к "и ]вать , слúво [чн ]ое (масло ) и т.д.
Источники обновления литературной нормы многообразны. Прежде всего, это живая, звучащая речь. Она подвижна, текуча, в ней совсем не редкость то, что не одобряется официальной нормой, – необычное ударение, свежее словцо, которого нет в словарях, синтаксический оборот, не предусмотренный грамматикой. При неоднократном повторении многими людьми новшества могут проникать в литературный обиход и составлять конкуренцию фактам, освященным традицией. Так возникают варианты: рядом с вы прáвы появляется вы прав ; с формами констрýкторы , цéхи соседствуют конструкторá , цехá; традиционное обусло вливать вытесняется новым обусла вливать ; жаргонные слова беспредел и тусовка мелькают в речи тех, кого общество привыкло считать образцовыми носителями литературной нормы; никого уже не удивляет, что можно указывать о чем – вместо традиционно правильных конструкций указывать что и указывать на что .
Источником изменений в литературной норме могут служить местные говоры, городское просторечие, социальные жаргоны, а также другие языки. Так, в 1920–1930-е годы словарь русского литературного языка пополнился словами глухомань , новосёл , затемно , морока , муторно , обеднять , отгул и др., которые пришли из диалектов; из просторечия заимствованы слова показуха , заправúла , разбазаривать ; широкое распространение форм множ. именительного на -á (бункерá , ) объясняется влиянием на литературный язык профессионально-технической речи. Многочисленные лексические заимствования из других языков, главным образом из английского, расширяющие нормативный русский словарь в конце 20 в., способствуют и тому, что под влиянием иноязычных образцов появляются структурно новые типы слов: кибер-пространство , бизнес-план (традиционными моделями в подобных случаях являются сочетания с прилагательным или несогласованным определением в родит. падеже: кибернетическое пространство , план бизнеса ).
В процессе обновления нормы решающее значение имеет не только распространенность, частота того или иного новшества, но и социальная среда, в которой это новшество получает распространение: в общем случае чем выше «общественный вес» той или иной социальной группы, ее престиж в обществе, тем легче инициируемые ею языковые новшества получают распространение в других группах носителей языка. Так, традиционно «законодателем мод» в области литературного произношения и словоупотребления считается интеллигенция, призванная быть основным носителем речевой культуры данного общества. Однако произносительные, грамматические и лексические образцы, принятые в элитарных социальных группах, не всегда имеют преимущество (с точки зрения вхождения в общий речевой оборот) перед образцами, привычными для неэлитарной среды. Например, слово двурушник вошло в литературный язык из нищенского арго, животрепещущий – из речи торговцев рыбой; разрешаемая современным орфоэпическим словарем форма родит. множ. носок (несколько пар носок ), наряду с традиционно-нормативной носков , – несомненная уступка просторечному узусу, из которого форма с нулевой флексией (носок ), ранее оценивавшаяся как бесспорно неправильная, распространилась и в среду говорящих литературно. Влиянием просторечной и профессионально-технической среды объясняются и многие другие варианты, допускаемые современной русской литературной нормой: дóговор , договорá , договорóв (наряду с традиционными договóр , договóры , договóров ), переговоры по разоружению (наряду с переговоры о разоружении ), проверка семян на всхожесть (наряду с проверка всхожести семян ) и т.п.
Сосуществование в рамках единой нормы вариативных единиц обычно сопровождается процессом их смыслового, стилистического и функционального размежевания, что дает возможность гибко использовать допускаемые нормой языковые средства – в зависимости от целей и условий коммуникации (что и позволяет говорить о коммуникативной целесообразности нормы). Например, формы множ. числа существительного хлеб с ударением на основе: хлéбы – обозначают печное изделие (Вынули из печи румяные хлéбы ), а формы с ударением на окончании: хлебá – злаки (урожай хлебóв ); можно сказать и рýпоры радио , и рупорá радио , но только рýпоры идей ; в бытовом диалоге можно сообщить о ком-либо, что он сейчас в отпускý , но в официальном документе носитель литературного языка обязан выразиться иначе: находясь в отпуске... ; конструкции с кратким прилагательным в роли предикатива – типа Я не голоден , Этот процесс весьма трудоемок сигнализируют о книжности речи (разговорному языку такие конструкции не свойственны), а конструкции с так называемым соположением глагольных форм, напротив, служат яркой приметой разговорного языка: пойду посмотрю ; сходи купи молока.
Владение нормой предполагает умение говорящего не только говорить правильно и отличать правильные в языковом отношении выражения от неправильных (например, «браковать» оборот оказывать впечатление и избирать иной способ выражения того же смысла: производить впечатление ), но и использовать языковые средства уместно – применительно к ситуации общения. Очевидно, например, что деловое письмо нельзя написать, используя слова загодя , мастак , норовить , насмарку , до зарезу и под., фразеологические единицы ни за понюшку табаку , как пить дать , конструкции типа А он и выйди со своим дурацким предложением и т.п. Столь же очевидно, что в обыденном разговоре выглядят чудачеством канцелярские обороты за неимением таковых , вследствие отказа , по причине неизбрания и под. Намеренное же нарушение уместности нормы обычно делается с определенной целью – шутки, насмешки, языковой игры. В этом случае перед нами не ошибка, а речевой прием, свидетельствующий о свободе, с которой человек обращается с языком, сознательно используя его вопреки нормативным установкам. Одним из распространенных приемов языковой игры, шутки является неуместное, часто стилистически контрастное использование разного рода расхожих штампов – газетных клише, оборотов какого-либо профессионального языка, канцеляризмов и т.п.: Каждый год он вел борьбу за урожай на этой неказистой грядке ; По достижении пятидесяти лет я оставил большой секс и перешел на тренерскую работу (М.Жванецкий). Сознательное обыгрывание фразеологизмов, намеренное отклонение от их нормативного употребления – также один из приемов языковой игры: Он съел в этом деле не одну собаку ; Они жили на широкую , но босую ногу ; (быть ) между Сциллой и харизмой ; пиар во время чумы.
Языковая норма – одна из составляющих национальной культуры. Поэтому разработка литературной нормы, ее кодификация, отражение нормализаторской деятельности лингвистов в грамматиках, словарях и справочниках имеют большое социальное и культурное значение. Проблемы языковой нормы разрабатываются в трудах Д.Н.Ушакова, Л.В.Щербы, А.М.Пешковского, В.В.Виноградова, Г.О.Винокура, С.И.Ожегова, Р.И.Аванесова, М.В.Панова, К.С.Горбачевича, В.А.Ицковича, Н.Н.Семенюк и других отечественных лингвистов.
Языковые нормы (нормы литературного языка, литературные нормы) - это правила использования языковых средств в определенный период развития литературного языка, т.е. правила произношения, правописания, словоупотребления, грамматики. Норма - это образец единообразного, общепризнанного употребления элементов языка (слов, словосочетаний, предложений).
Языковое явление считается нормативным, если оно характеризуется такими признаками, как:
Соответствие структуре языка;
Массовая и регулярная воспроизводимость в процессе речевой деятельности большинства говорящих людей
Общественное одобрение и признание.
Языковые нормы не придуманы филологами, они отражают определенный этап в развитии литературного языка всего народа. Нормы языка нельзя ввести или отменить указом, их невозможно реформировать административным путем. Деятельность ученых-языковедов, изучающих нормы языка, заключается в другом - они выявляют, описывают и кодифицируют языковые нормы, а также разъясняют и пропагандируют их.
К основным источникам языковой нормы относятся:
Произведения писателей-классиков;
Произведения современных писателей, продолжающих классические традиции;
Публикации средств массовой информации;
Общепринятое современное употребление;
Данные лингвистических исследований.
Характерными чертами языковых норм являются:
относительная устойчивость;
распространенность;
общеупотребительность;
общеобязательность;
соответствие употреблению, обычаю и возможностям языковой системы.
Нормы помогают литературному языку сохранять свою целостность и общепонятность. Они защищают литературный язык от потока диалектной речи, социальных и профессиональных жаргонов, просторечия. Это позволяет литературному языку выполнять одну из важнейших функций - культурную.
Речевой нормой называется совокупность наиболее устойчивых традиционных реализаций языковой системы, отобранных и закрепленных в
процессе общественной коммуникации.
Нормированность речи - это ее соответствие литературно-языковому идеалу.
В литературном языке различают следующие типы норм:
нормы письменной и устной форм речи;
нормы письменной речи;
нормы устной речи.
К нормам, общим для устной и письменной речи, относятся:
Лексические нормы;
Грамматические нормы;
Стилистические нормы.
Специальными нормами письменной речи являются:
Нормы орфографии;
Нормы пунктуации.
Только к устной речи применимы:
Нормы произношения;
Нормы ударения;
Интонационные нормы.
7. Императивные нормы и вариантные
Языковые нормы, особенно нормы такого развитого литературного языка, как русский язык, – это явление сложное и многоаспектное, отражающее и общественно-эстетические взгляды на слово, и внутренние, не зависимые от вкуса и желания говорящих закономерности языковой системы в ее непрерывном развитии и совершенствовании.
В то же время культура речи предполагает соблюдение этих норм с разной степенью обязательности, строгости, отмечаются колебания норм, что отражается на оценке речи, которая происходит по шкале правильно/допустимо/неправильно . В связи с этим принято различать два типа норм императивные (обязательные) и диспозитивные (восполнительные). Нарушения императивных и диспозитивных норм могут быть осмыслены как грубые и негрубые.
Императивные нормы в языке – это обязательные для реализации правила, отражающие закономерности функционирования языка. Примером императивных норм являются правила спряжения, склонения, согласования и т. п. Такие нормы не допускают вариантов (невариативные нормы), и любые другие реализации расцениваются как неправильные, недопустимые. Например: алфавИт (не алфАвит), прИнял (не принЯл), курица (не кура), благодаря чему (не благодаря чего).
Лингвисты отмечают, что варьирование нормы – это объективное и неизбежное следствие языковой эволюции. Наличие вариантности, т. е. стадии сосуществования старого и нового качества, с их точки зрения, даже полезно, целесообразно: варианты позволяют привыкнуть к новой форме, делают изменение нормы менее ощутимым и болезненным, (например, волнАм – вОлнам, Искристый – искрИстый, трАвниковый – травникОвый ). Эти варианты охватывают разные уровни языка: существуют варианты нормы орфоэпические (будни[ш]ний и будни[ч"]ный ), морфологические и словообразовательные (спазм муж. род и спазма жен. род, проказить и напроказничать ), варианты грамматических форм (чаю и чая , каплет и капает) , синтаксические варианты (исполненный чем и исполненный чего , жду письмо и жду письма ).
Варьирование формы – это не постоянное свойство конкретных языковых единиц. Колебание продолжается более или менее длительный период, после чего варианты расходятся в значениях, приобретая статус самостоятельных слов. Например, в прошлом необразованного человека (невежду) можно было назвать и невежей. (У И. А. Крылова: Невежи судят точно так. В чем толку не поймут, то все у них пустяк. ) В другом случае продуктивный вариант полностью вытесняет своего конкурента (так случилось, например, с вариантами тОкарь и нормативным в XVIII–XIX в. токАрь ).
